Пианистка

Карина не могла оправиться от потрясения, вызванного исполнением Чайковского. Подобное она слышала раз в жизни, когда вместе с компанией студентов-однокашников прорвалась на концерт Мравинского.

Дверь служебного входа распахнулась, и появился Вадим, а за ним Олег. Они уже переоделись: на Вадиме было черное длинное пальто, а на Олеге джинсы и темно-зеленая куртка.

– Так быстро! – обрадовалась Леля. – Еще никто не вышел.

– А мы передовики, – засмеялся Вадим. – Ну как, второе отделение понравилось?

– Очень, – сразу горячо ответила Карина.

Олег насмешливо прищурился и закурил. Ее это задело, и она сказала сухо:

– Я редко говорю комплименты, но всегда искренне. То, что я сейчас слушала, было гениально. Тот самый случай, когда работает не безупречный профессионализм, а обнаженный нерв.

– Это наш гениальный Олежка. – Вадим похлопал друга по плечу. – Его обнаженный нерв. Знаете, сколько крови он у нас выпил во время репетиций?

– Значит, ваша кровь пошла ему на пользу, – усмехнулась Карина.

– Конечно, конечно. – Вадим кивнул.

Леля молчала, по обыкновению обнимая Олега и прижимаясь к нему.

– Народ! А что же, мы не отметим такой концерт? – огорчился Вадим, видя, что развеселить компанию не удается.

– Что ты предлагаешь? – оживилась Леля.

– Тут недалеко открылся чудесный ресторанчик – народу немного, кормят великолепно, можно потанцевать.

– Ой, я хочу танцевать! – обрадовалась Леля. – Пойдемте! Кариночка, ты с нами? Ведь правда, такое надо отпраздновать!

– Я-то пойду, – согласилась Карина и подумала: «Сплю с чужим мужем, отцом троих детей, гуляю с молодежью – вот до чего докатилась». – Я-то пойду, – повторила она, искоса погладывая на мрачного Олега, сосредоточенно дымившего сигаретой, – а вот твой супруг? Может, он устал?

Олег удивленно вскинул голову.

«Так тебе! – удовлетворенно отметила Карина. – Не будешь насмешничать и стоять как истукан, когда тебя обнимает любящая женщина!»

– Нет, почему, – пробормотал он, – я вовсе не устал и согласен. Зачем идти против большинства?

– Ну и чудесно, – прощебетала ничего не заметившая Леля. – Тогда пошли быстрее, кажется, уже накрапывает дождь. А мы без зонтиков.

Ресторанчик, куда привел их Вадим, находился в подвале и напоминал больше бар или кафе-погребок. Там было накурено и шумно, но еда оказалась действительно вкусной, и весь вечер играла негромкая хорошая музыка.

Все портил Вадим, который сразу же изрядно набрался и начал одолевать Карину дешевыми хохмами и сальными любезностями. Она терпела, терпела и, наконец, не выдержав, всерьез пообещала уйти, если он не прекратит.

– Понял, понял. – Вадим закивал, быстро и часто, как китайский болванчик. – Что ж, меня здесь не хотят – ну и не надо. Лелька, пойдем танцевать!

Леля, которая тоже выпила за вечер немало и сидела раскрасневшаяся, с блестящими глазами, охотно встала, и они с Вадимом, слегка покачиваясь, ушли поближе к эстраде.

Олег проводил их насмешливым непроницаемым взглядом и снова закурил. Некурящая Карина вновь почувствовала себя скованно и стала подумывать, не отойти ли ей в туалет и там подождать, пока Вадим с Лелей натанцуются. Но тут Олег неожиданно спросил:

– Может, нам тоже стоит пойти танцевать?

– Ну не знаю, – проговорила Карина с сомнением. – Мы же вроде не такие пьяные.

Она выпила лишь несколько бокалов красного вина и совершенно не чувствовала воздействия алкоголя. Олег, несмотря на то что они на пару с Вадимом почти прикончили бутылку коньяка, тоже выглядел абсолютно трезвым. Глаза его смотрели на Карину пристально и с холодком.

– Ты что ж, считаешь, жизнь улыбается только пьяным? – Он усмехнулся и наклонился к ней над столом.

– Но ведь еще Блок написал: «In vino veritas» – истина в вине.

– Да, – задумчиво протянул Олег, – кто знает, может, он и прав.

Он помолчал немного, стряхнул пепел и сказал таинственно:

– Хочешь совет?

– Какой? – опешила Карина.

– Обыкновенный. Житейский. Будь проще – это облегчает жизнь.

Карина захлебнулась от возмущения. Не хватало, чтобы этот нахальный удачливый плейбой стал ее поучать!

– Знаешь, – произнесла она ледяным тоном, – я в твоих советах не нуждаюсь.

– И напрасно, – весело проговорил Олег. – Я иногда даю очень дельные.

Карине почудилось, что ему доставляет удовольствие ее злость. Мрачное выражение сошло с его лица, он улыбался, разглядывая ее в упор и словно забавлясь этим нелепым разговором.

Она с деланым равнодушием пожала плечами:

– Если это шутка, то глупая до неприличия.

– К черту приличия, – небрежно произнес Олег.

– Вот это уж совсем не по-джентльменски, – язвительно сказала Карина, изо всех сил стараясь не стушеваться под его откровенно-насмешливым взглядом.

– А я и не претендую на звание джентльмена, – спокойно проговорил он.

Она не нашлась, что ответить, и промолчала, с преувеличенным вниманием разглядывая узор на крахмальной скатерти.

Совершенно очевидно: Олег поставил целью довести ее до белого каления и явно в этом преуспел. Но зачем ему все это? Развлекается скуки ради? Срывает на Карине свою усталость после концерта?