Пианистка для Варвара

Ризван лег со мной на кровать в одежде. Когда я притихла, гладил мою голову и целовал в висок. Мне его доброта и нежность не нужны были. Только наркотик. То, о чем я думала…

* * *

Так длилось бесчисленное количество ночей подряд. В один из дней я почувствовала голод.

И когда Ризван в очередной раз попытался накормить меня супом, который я обычно демонстративно отбрасывала, я открыла рот.

— Да, девочка. Ты идешь на поправку, — слабая улыбка коснулась его губ.

В этот день вместо Али со мной все время находился Ризван.

Помог мне принять душ и переодеться в чистый спортивный костюм. Даже капельницу, которую поставила безликая медсестра, снимал он.

Такой заботы от Курбанова я не ожидала. Мой мозг начинал проясняться и становилось неприятно при мысли о том, как я безумно себя с ним вела.

— Съешь еще ложку, — спокойно просил он, набрав суп. Я покорно открывала рот.

Между нами за эти дни произошло много перемен.

Теперь я иначе смотрела на заботливого мужчину. Язык не поворачивался называть его варваром.

— Спасибо, — тихо прошептала я.

Ризван удивленно замер. Его лицо, покрытое отросшей черной щетиной даже просветлело. Он докормил меня супом молча. А затем вышел из комнаты.

Я осталась в одиночестве на несколько минут. Не успела встать с кровати, как Ризван вернулся с врачом.

Мужчина в белом халате измерял мне пульс, послушал сердцебиение и взял кровь из вены на анализ.

Курбанов стоял у окна, заложив руки на груди и хмуро следил за всем происходящим. Ждал вердикта доктора.

— Последствия интоксикации мы ликвидировали, — услышала я отчет врача, когда он подошел ближе к хозяину дома, — Девушка еще очень слаба. Ей пойдут на пользу короткие прогулки, обильное питье и правильное питание. Думаю, еще пару дней, и она вернет свое сознание в норму.

— Хорошо, — кивнул Курбанов, неотрывно глядя в мои глаза.

Впервые я вспомнила за его властную энергетику и засмущалась.

Господи, ну и натерпелся же он со мной. Чего я только не говорила в агонии, оскорбления, все маты, которые слышала от посторонних людей еще в детском доме.

— Зачем тебе все это? Не проще ли было вернуть меня в семью к родителям? — спросила я, когда врач покинул мою комнату.

Ризван подошел ближе и сел на край кровати. Провел пальцами по моей щеке и искренне улыбнулся.

— У всех должен быть шанс на исцеление. Даже у меня. Как считаешь, Нелли, есть у меня шанс?

Его голос звучал тихо, медленная речь расслабляла. Я прикрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Я хочу спать, — прошептала ему в ответ.

Хотелось переродиться и воскреснуть. Усталость наваливалась, как бетонная плита.

— Конечно, — Ризван обошел кровать и хотел лечь рядом. За последние дни стоило привыкнуть, что он ночевал рядом.

Но во мне проснулось смущение и желание побыть наедине.

— Пожалуйста, оставь меня, — шепотом попросила я.

Курбанов сомневался и взглядом пытался отыскать подвох. Но я была спокойна и уравновешена.

Видя, что я, наконец-то, не в бреду и поборола свою зависимость, он согласно кивнул.

— Я буду рядом. Если тебе что- то понадобится, позови меня.

Проваливаясь в целительный сон, я расслышала, как захлопнулась дверь в мою комнату. Новая жизнь без гнета опекуна и грязных наркотиков в крови ждала меня. И сны были снова полны надежды и ярких красок.

Глава 36

— Али, куда ты меня ведешь? — я улыбнулась солнцу.

Выйти из дома было поистине наслаждением.

Свежий воздух действовал лучше литров микстур, которые продолжали в меня вливать.

Брат Ризвана перехватил меня за талию, поддерживая и помогая переступить ступени крыльца.

— Пойдем. За домом расцвели орхидеи. Тебе понравится, малышка Нелли, — сияя добродушной улыбкой, Али утягивал меня вглубь аллеи.

— Я очень рад, что тебе уже лучше. Ты даже не представляешь, какой траур царил в доме, когда все решили, что ты… умерла, — серьезно произнес он.

Да уж. Захар Данилович постарался. Все подстроил так, будто я покончила жизнь самоубийством.

— Али, скажи, а родителей уже предупредили, что со мной все в порядке? — с тревогой поинтересовалась я.

Наслаждаться прогулкой было очень волнительно. Но самые яркие солнечные лучи показались мрачными бликами стоило вспомнить про маму с папой. Они второй раз потеряли меня. Даже не могу представить, какое горе они пережили.

— Нет. Ризван распорядился, чтоб им пока не говорили. Сама подумай, как бы они отреагировали, увидев в каком ты состоянии. Сейчас тебе уже лучше. Думаю, на днях брат позволит тебе с ними встретиться.

И вправду, вспомнив, что я вытворяла в наркотическом дурмане, решение пока не говорить родителям новости обо мне, показалось правильным.

— Нелли, это тебе, — Али достал с деревянной уличной полки прозрачный горшочек с цветущей орхидеей. Нежный цветок с белыми лепестками был невероятно красив. Я с благодарностью приняла дар, — Можешь поставить его в своей комнате. Он будет напоминать тебе обо мне.

Али нервно поправил футболку и спрятал руки в карманы джинсов. Так, словно боялся не сдержаться и коснуться меня. Склонил голову чуть набок и разглядывал меня с теплотой в карамельных зрачках.