Пьяный дождь (СИ)

— Ужасно выглядишь, — подметила она. Кислый тут же ухмыльнулся.

— У тебя тоже синяки под глазами. Плакала что ли? — его голос был таким уставшим и хриплым, даже чем-то напоминал голос старого больного человека.

— Я очень сильно за тебя испугалась. Зачем ты пошел на эти гонки? Жить надоело? — сама того не понимая, Тоня начала наезжать на возлюбленного.

— Вообще-то, это я должен на тебя наезжать, — он прокашлялся. — Это ты не брала телефон. Я звонил тебе почти сто. СТО! РАЗ! — Кислый перешёл на крик.

— Прости, я…

— Тонь, ты обвинила меня в неправильно сделанном выборе. Сказала, что это я разрушил твоё доверие и поставил под вопрос наши отношения. Но! Посмотри на свои действия, ты не лучше. Ты сказала Руслану, что не знаешь, любишь ли меня, хотя буквально за 12 часов до этого утверждала, что любишь. Потом ты тупо на меня наехала, так ещё и не ответила ни на один из моих вызовов. Я думал, что у нас все серьезно. Но, кажется, я ошибался, — Макс огорчённо произнес последнее предложение.

Глаза Тони наполнились слезами. Она уже было хотела убежать, но не стала. Он прав, она виновата во всем, что с ним произошло.

— Я и не замечал раньше, что ты настолько эгоистична, — Кислый резко добавил, чем вызвал у Тони мгновенный плач.

Комментарий к 21 глава

Ещё раз спасибо всем, кто читает мою историю.

Я прислушиваюсь к каждому вашему совету. Раздавила эту главу описаниями. Надеюсь, вышло не так уж и плохо.

Очень хотелось бы знать, нравится ли вам?

Буду рада абсолютно любому мнению.

========== 22 глава ==========

Тоня больше не сдерживала слёзы. Они потекли ручьем, капая на белоснежное одеяло Максима, оставляя после себя более тёмные и мокрые пятнышки. Ахматова начала судорожно вытирать лицо ладонями, попутно собирая всю свою волю в кулак. Она постоит за себя. Она сможет противиться эмоциям. Разум одержит верх, но поток слёз не прекращался.

— И к чему всё это? — Кислый начал тяжело дышать от нарастающей боли. Он крепко сжимал простынь руками, боясь, что не сдержится. Ему было не жаль подругу. Он на самом деле считал её эгоисткой. И не удивился бы, если бы, например, узнал о какой-нибудь очередной интрижке девушки.

— Я не спала всю ночь практически. Мне снились жуткие кошмары, связанные с тобой. Я так сильно за тебя переживала, что сорвалась к тебе посреди ночи. А ты мне говоришь, что я грёбанная эгоистка? — Тоня одолела верх над эмоциями и выпустила гнев наружу. Она стукнула кулаком по металлической створке кровати, боль разнеслась по всей руке.

— Но до этого ты не взяла телефон ни разу. НИ РАЗУ! — он выделил последние два слова голосом, показывая их значимость. — Я ждал тебя возле школы почти два часа. Два, черт возьми, часа. Я не знаю, чем ты занималась там, но ты так и не вышла. Я ушел, — голос Максима дрожал. Он бы хотел, чтобы время возможно было вернуть назад.

— Прости меня, — Ахматова потянулась рукой к руке Кислого. Аккуратно и неспеша она дотронулась до его ладони, но он отдёрнул руку.

— Не сегодня. Не сейчас. Я многое понял, когда ударился головой об руль. Сложно объяснить, но я больше не хочу совершать ошибок, — Макс говорил осторожно, пытаясь не ранить словами подругу. Он всё-таки любил её и не хотел причинить ей сильную боль.

Кислый приподнялся через боль и, приняв сидячее положение, он облокотился на спинку кровати. Его серые глаза стали ещё более темными, будто бы из них высосали жизнь. Максим перебирал руками край одеяла, пытаясь не смотреть на Тоню. Ему действительно было жаль её в каком-то смысле. Он понимал все её переживания, но обида поселилась так глубоко в сердце, что жалость начинала потихоньку улетучиваться.

— К чему ты клонишь? — Ахматова уже догадалась, к чему сводит разговор Максим. Но все же надеялась, что этого не произойдет. Она подняла голову, чтобы увидеть его глаза, но Кислый их прятал. Теперь Тоня точно знала, что он сейчас скажет. Максим всегда прятал взгляд, когда предстояло сказать что-то очень неприятное. Что-то, что способно причинить сильную боль.

— Я безумно тебя люблю. Правда. Ты смогла растопить моё ледяное сердце, но всему приходит конец. Я не хочу причинять тебе боль. Ты мне очень дорога. Мы друзья, но больше не пара. Прости, — договорив, Максим тяжело вздохнул, теперь уже посмотрев Тоне в глаза.

Зелёные огоньки погасли в миг. Из них ушёл блеск, они стали мёртвыми. Глаза Тони больше не выражали ни одной эмоции. Они просто смотрели прямо перед собой и изредка то открывались, то закрывались.

Ахматова почувствовала, как кто-то сильно кольнул её в сердце чем-то острым и твердым. Боль медленно расходилась по всем частям тела, с каждой секундой причиняя всё больше мучений. Лишь теперь Тоня поняла, что она и правда любила Максима. Не бывает так больно, когда не любишь. Когда нет чувств, остаётся лишь лёгкий осадок от того, что бросил не ты, а тебя. А тут… Тут будто бы мир встал вверх дном. Секунду назад горел свет, хотелось жить, а теперь кромешная темнота.