«Пьяный вопрос» в России и «сухой закон» 1914-1925 годов. Том 1. От корчмы до винных акцизов Александра II

Из-за нехватки хлеба и голода произошло подорожание водки. В результате кабаки перестали собирать «напойные деньги» в должном количестве, так многие «питухи» были вынуждены перейти на дешевую корчемную сивуху. После этого последовал приказ закрыть убыточные кабаки. Голод закончился, но постепенно данная политика трансформировалась в борьбу с пьянством вообще. Так, не разрешалась продажа питий на вынос и под залог. В праздники, воскресенья и постные дни продажа хлебного вина была вообще запрещена. В остальные же дни часы работы питейных заведений были сокращены примерно вдвое. По приказу Бориса Годунова даже снесли легендарный кабак на Балчуге, построенный еще при Иване Грозном. Кабацким начальным людям предписывалось, что если «питух» станет предлагать какие-либо вещи под залог, то его должно свести в чулан, где бы тот проспался, а потом вразумить и отпустить с миром: «… которые питухи озадорятся и напьются пьянством безобразным, так их унимать и в особый чулан, чтобы проспался, положить, а как проспится, по вине смотря наказать словами или высечь батожьем и все ему отдать в целости, а взять только по правде, сколько он пропил… гораздо смотреть, чтобы никто до смерти не опился» (вытрезвителей тогда не было, поэтому перепивших мужиков оставляли валяться на лавках или под ними, а в случае необходимости, например, буйных или шумных, могли выволочь во двор, чтобы на свежем воздухе они приходили в чувство).

В начале 1604 г. на русско-шведской границе было перехвачено письмо иноземца из Нарвы, в котором говорилось, будто бы сын Грозного Дмитрий «жив, ходит в монашеском одеянии и сейчас у казаков». Годунову донесли, что след самозванца обнаружился в Киеве, затем на Волыни. Соперник царя Бориса – Лжедмитрий I (он же Григорий Отрепьев) был холопом у бояр Романовых. Осенью 1604 г. Лжедмитрий-Отрепьев, заручившись поддержкой польского короля Сигизмунда, перешел границу России во главе 3-тысячного отряда польско-литовских войск. В разгар борьбы Борис Годунов умер. 13 апреля 1605 г., отобедав с иностранными послами в Золотой палате, он поднялся на балкон верхних покоев, как утверждали, «снедаемый горем»; у него хлынула кровь изо рта, носа и ушей. «Дохтуры» сочли, что это «удар» (инсульт). Исаак Масса так описывал события после смерти Бориса Годунова в 1605 г.: «Годуновых (родственников умершего царя – прим. автора) связали и заточили по темницам, каждого отдельно, равно как Вельяминовых и Сабуровых и всех их приверженцев; и все их дома были отданы на разграбление, и они были дочиста расхищены, так что грабители убивали друг друга, и во время грабежа некоторые забрались в погреба, где стояло вино, и они перевернули бочки, выбили днища и принялись пить, черпая одни шапками, другие сапогами и башмаками, и они с таким жаром предались питию, – на что они все там падки, – что потом нашли около пятидесяти человек, упившихся до смерти»131.

Тем не менее борьба с пьянством, которую проводил Борис Годунов, дала определенные результаты. Так, уже во времена Смутного времени польский дворянин Самуил Маскевич в 1609 г. состоявший в войске короля Сигизмунда III и участвовавший в осаде Смоленска, а в 1610–1611 гг. находившийся в Москве, уже преданной в руки поляков, отметил следующее: «Москвитяне соблюдают великую трезвость, которой требуют строго и от вельмож и от народа. Пьянство запрещено; корчем или кабаков нет во всей России; негде купить вина, ни пива; и даже дома, исключая бояр, никто не смеет приготовить для себя хмельного; за этим наблюдают лазутчики и старосты, коим велено осматривать дома. Иные пытались скрывать бочонки с вином, искусно заделывая их в печах, но и там, к большой беде, виновных находили. Пьяного тотчас отводят в "бражную тюрьму", нарочно для них устроенную; там для каждого рода преступников есть особая темница; и только через несколько недель освобождают от нее, по чьему-либо ходатайству. Замеченного в пьянстве вторично снова сажают в тюрьму надолго, потом водят по улицам и нещадно секут кнутом; наконец освобождают. За третью же вину опять в тюрьму, потом под кнут; из-под кнута в тюрьму, из тюрьмы под кнут, и таким образом парят виновного раз до десяти, чтобы, наконец, пьянство ему омерзело. Но если и такое исправление не поможет, он остается в тюрьме, пока не сгниет»132.