Пиар добра или как просрать всё

Мой долг – на собственном примере рассказать людям, каково это - быть героем. Это будет интересно. Всегда интересно узнать, как кто-то проебался. Зеваки именно поэтому всегда прибывают на место катастрофы раньше врачей. Мой долг - рассказать о том, как я просрал то немногое, что имел. Жизнь. Не стоит осуждать меня за это. Ведь это был мой долг. Ведь это долг героя – считать жизнь парой старых джинсов.

Доволен ли я своим детством?

Конечно, проследить все надо с детства. Все прекрасное в человеке, и весь кал в нем – закладывается именно там, в раннем детстве.

Доволен ли я своим детством? Не всегда.

Сожалею ли, что детство прошло? Да. Еще как.

Все дети – хорошие люди. Я не верю в детей-пидарасов. Все дети смотрят на мир как на сказку, и все ждут чуда. Потом дети вырастают, и понимают, что их цинично наебали. В зависимости от того, какое решение они принимают в этой связи, они и становятся – либо пидарасами, либо – реже – героями.

Когда я говорю о своем детстве, я всегда расстраиваюсь. Потому что в нем было много солнца, а я был маленький.

Потом стало меньше солнца. Хотя солнце – это глобальное, пафосное светило. Его не может стать меньше. Но его стало меньше потом. Это факт.

В детстве я не знал, что впереди меня ждет полный просер. Вот почему мое детство было счастливым.

Полный просер – определение

Здесь следует уточнить само понятие – «полный просер».

Следует различать простой просер – он бывает не только у героев, он может случиться у рядовых пидарасов. Простой просер – это неудачный день, или невыгодный контракт, или - упавшая цена на акции. Также простой просер случиться может, например, на фоне соединения в желудке несоединимых продуктов, в этом случае он сопровождается газами. Впрочем, и невыгодный контракт, и упавшая цена на акции также нередко сопровождаются у пидарасов газами.

Сильно и очень невыгодно отличается от простого просера - так называемый, полный просер. Случается он только у героев, так как пидарасы полного просера боятся и не допускают.

Полный просер – это чисто геройская маза. Это быстрое и необратимое разрушение жизни, судьбы, и, как правило, самого организма героя. Иными словами, это скоротечный распад героя. На части, не подлежащие повторной сборке. Процесс этот, как правило, эффектен как зрелище, из-за чего нередко привлекает толпы зевак-пидарасов. Справедливости ради стоит сказать, что полный просер, в отдельных случаях, может – но только сознательно, это важно! – также сопровождаться у героев газами (см. выше о героях и скотском облике).

Новый год настает

Однажды мои папа и мама готовились к Новому году. Папу и маму я очень мало помню вместе. Потому что они мало прожили вместе. Мама ушла от папы, когда я был маленький, потому что он много пил и дрался. Я бы очень хотел узнать сейчас, почему он так много пил и дрался, потому что я знаю, от мамы, что на самом деле он был добрый. Мама говорит, что он много пил и дрался, потому что рано попал под дурное влияние друзей. Но я знаю, что это не так. Я сам провел под дурным влиянием друзей много лет. И знаю, что они ни при чем. Они сами мучаются.

Что-то есть такое внутри у человека, из-за чего он пьет и дерется. Что-то, что мучает его, а как избавиться от этого, он не знает. А окружающие его люди - вместо того, чтобы помочь ему, только говорят, что вчера он снова вел себя как скот, всех обидел, а себя унизил, и теперь все они, кто это видел, будут это долго помнить, и ни за что не забудут, и будут всегда об этом напоминать, потому что люди пять минут помнят хорошее и всю жизнь помнят плохое, и от этого возникает злость, и начинаешь невольно бить окружающих, за их памятливость.

Вот эта характерная мука, съедающая все внутри и снаружи – это чисто геройская тема. И обычные люди, даже близкие, понять ее не могут. Близкие просто хотят быть счастливы. Они обычно долго не хотят верить, что у них в семье появился герой. Потому что для семьи это всегда – большая беда.

В тот день папа не пил и не дрался. Он улыбался. Они с мамой вдвоем установили в комнате огромную елку. Мы жили тогда в доме с очень высокими потолками. Елка была огромная. Очень большая, и она пахла, как пахнет в детстве елка. Сильно. Потом папа и мама стали вешать на елку игрушки. Они были очень волшебные тоже. Их купил мой дедушка, он был чекист, палач. Он купил очень красивые игрушки, как-то достал их по своим секретным палаческим каналам, немецкие игрушки, таких тогда нигде не продавали. Это были фарфоровые католические домики, гномики, феи, в общем, всякая сказочная хуйня, очень красивая. Мама и папа мне показывали каждую игрушку, я любовался ею, а затем игрушка отправлялась на елку.

Скоро елка стала вся в игрушках. Папа зажег на ней гирлянду, это были маленькие лампочки в форме свечечек разных цветов. Они горели. В комнате мама выключила свет. Стало вообще жестко волшебно. Горели свечечки, переливались на елке игрушки. Я помню, что даже затаил дыхание, так это было красиво. Таинственно.

Потом мама и папа ушли из комнаты, резать мясо, на кухню. А меня оставили наедине с елкой.