Пиар по-старорусски

– В страже всего две сотни человек, из них, думаю, не наберётся и десяти, кто пойдёт против Господина Великого Новограда. Остальные не пойдут. Совсем не пойдут. Даже наоборот – при любой опасности за Новоград костьми лягут. Думаю, стражу лучше сюда не привлекать. Хорошо будет хотя бы то, если она ничью сторону не возьмёт. Это я беру на себя.

«Вот же хитрый, чёрт, – подумал Филипп, – кто бы мог подумать, что старый воин ещё и такой хитрый интриган. Он, видите ли, на себя возьмёт, чтобы стража не вмешалась в распрю! Скажем лучше – будет со своей стражей сидеть в казарме, чтобы в случае победы любой стороны сказать – я, мол, за ваших противников не воевал!»

Но вслух этого, конечно, не сказал. Кто его, этого Саблю, знает? Обидится ещё, пойдёт и всё Докуке расскажет. Вот тогда узнаешь ты, Филька, что такое – «колесовать» и «четвертовать». И самое нехорошее, что узнаешь ты это на своей шкуре. А этого, знаете ли, не шибко хочется… А вслух сказал совсем другое:

– Отлично, Иван. Пусть стража сидит в казарме и никуда не вмешивается. Эта задача будет на тебе. Значит, так я мыслю: сегодня вечером выступаем. Один отряд – самый сильный – идёт к дому Докуки и любыми путями пленяет этого старого медведя. Если не получится взять живым – что ж, значит, так ему на роду написано. Двадцать бойцов отправим в головной терем, он сейчас пустой стоит, пусть держат там оборону, дабы никто посадничью булаву не стащил да посадником себя единолично не объявил. А то – мало ли, людишки за таким пойдут, а пока разберутся, что к чему, и дело наше – тьфу, пропало. Чтобы все семь городских ворот под свою охрану взять – у нас сил не хватит, тут уж пусть эти сиртя-маломерки постараются. По сотне сиртя на каждые ворота. Меньше не надо, больно уж дело важное. Нельзя, чтобы в самый неподходящий момент в Новоград кто-нибудь подмогу Докуке привёл, а сторонников у него вне городских стен изрядно. Потом уж, когда власть себе возьмём да меня посадником крикнем, можно этого не бояться. Сотню отправим на пристань – чтобы по Волхову никто не ушёл и не пришёл. Оставшиеся две сотни сиртя разобьём на десять отрядов и пусть они под началом наших бойцов по городу дозором ходят.

Все молча кивали в знак согласия, а Филипп тем временем продолжал:

– Надо, чтобы особые глашатаи ходили по улицам и призывали горожан оставаться в своих домах. Чем меньше будет жертв и шума – тем проще нам будет на следующий день объяснять народу на Вече, что всё это было сделано в его интересах. А Докука, скажем, хотел без выборов власть взять да править, как царь. А мы, дескать, спасли люд новоградский от тирана. С рассветом, когда с Докукой вопрос решим и всё в Новограде будет по-нашему, срочно собираем Вече. Будем кричать меня посадником. А там – всё наше, и морда в крови!

Василь Нетудышапка раскрыл было рот, чтобы спросить, а какую же плату потребуют сиртя за помощь? Но тут все загомонили, стали решать, кто каким отрядом будет командовать в грядущую ночь, и его вопрос всё равно никто не расслышал бы. Поэтому он плюнул, предпочитая считать, что у Филиппа с сиртя уже всё решено и плата будет не такой уж и большой. Эх, знали бы они!

«Давным-давно жили в тундре маленькие люди-сиртя. Пасли они оленей, охотились на морского зверя, ловили рыбу и были счастливы. Но потом пришли в тундру ненцы. Были ненцы выше ростом и сильнее. Стали они обижать сиртя: угонять их оленей, отбирать шкуры зверей и рыбий зуб, а самих сиртя убивать. И тогда обратились сиртя к своему богу, который был у них один и звали его Мушта-Хуу: помоги ты нам избавиться от злых ненцев. Мы ли не давали тебе лучших оленей и лучшие куски мяса морского зверя и самых больших рыб? Мы ли не варили тебе вкусное пиво из спелого ягеля и не отдавали твоим истуканам? Мы ли не приносили тебе в жертву каждый год самую красивую девушку из нашего народа? Мы ли не слагали для тебя песни и не сочиняли танцы? Всё мы это делали для тебя, поэтому и ты помоги нам сейчас, спаси от злых ненцев.

И ответил сиртя Мушта-Хуу: да, всё это вы делали для меня, и я ценю вашу заботу и вашу преданность. И я помогу вам, чем только могу. Но вот какая закавыка, я конечно, бог, но переть против исторической предопределённости и естественного отбора даже я не в силах. Я ведь тоже подчиняюсь законам этого отбора. Но помочь вам я смогу, но только не так, как вы думаете. Я укажу вам, где вы сможете укрыться от злых людей и постепенно набрать такую большую силу, что будут вас бояться. А когда-нибудь вы вернётесь, и тогда начнётся такое – мама не горюй!