Пиастры для юных пиратов

– А вот и нет! Вы глубоко заблуждаетесь, коллега. Утверждение, что тигровые акулы предпочитают на завтрак именно белого человека, - это глубочайшее заблуждение. Гастрономические пристрастия акул еще недостаточно изучены. Вот например, в море плавает белый человек. Извините, вполне для акулы вкусный. Тогда почему она бросается с распахнутой пастью не на него, а на старый и несъедобный баллон автомобильного колеса? А?

– Извините, коллега, это с вашей точки зрения резиновый баллон несъедобен. А может быть, он необходим акуле для улучшения пищеварения перед тем как схавать на обед белого человека? Не допускаете?

– Вы, пардон, какойто бред несете, коллега! - Рыбкин вспыхивал как спичка. - Тогда почему вы сами перед обедом не глотаете десяток булыжников? А?

– Я не акула.

– Возможно. Но то, что вы людоед, это всем известно.

И этот Рыбкин, самый болтливый человек на судне, говорил Алешке:

– Знаешь, за что я люблю рыб? Потому что они молчаливые.

Ну да, это нам понятно. Когда Рыбкин говорит, они помалкивают, слушают его умные речи, шевеля жабрами.

Наш Алешка, конечно, в этих дискуссиях не помалкивал:

– А я бы всех этих ваших акул!…

– Сам бы съел? - засмеялся веселый матрос.

– Глупости! - Рыбкин из ежика опять стал одуванчиком, заговорил с нежностью: - Акулы - милейшие существа, ценнейшие и полезнейшие рыбки. - Тут он стал загибать пальцы: - Целебная печень. Великолепная кожа. Высококалорийное мясо.

– Суп из акульих плавников! - сладко зажмурился кок Сковорода.

– А какие зубки! - ехидно добавил гидролог Кошкин. - И как их много!

– К вашему сведению, - добавил Рыбкин, - акулы поддаются дрессировке. - Тут он, немного смутившись, честно, как ученый, поправился: - Не совсем так, конечно, но договориться с ними можно. Я знал одного американского ученого, который целый год провел в стае акул. Он изучал их образ жизни, повадки, вкусы. Вместе с ними охотился. Подготовил очень интересную книгу. - Тут Рыбкин немного поник головой. - Но, к сожалению, не успел ее опубликовать…

– Не договорился, значит, - безжалостно сказал Алешка. - По вкусу им пришелся.

– Ваши акулы, - нападал гидролог на ихтиолога, - очень вредные существа. Они мешают науке!

И тут он стал очень интересно рассказывать, как в свое время ученые изучали морские и океанские течения с помощью «бутылочной» почты. Оказывается, они закладывали в пустые бутылки записку с указанием координат и бросали ее в море. Потом бутылку ктонибудь обнаруживал на другом конце океана и сообщал об этом ученым. А они таким образом узнавали какоенибудь течение.

– И сколько этих бутылок, - горячился гидролог, - находили в брюхе акул! Какие уж тут данные! Шляются ваши акулы по всему Мировому океану.

– Шарлатанство! - возмущался Рыбкин. - Бутылка плывет на поверхности. Любой ветер изменит ее курс. Вот вам и течение!

– А вот и нет! Вы просто темный человек! На дно бутылки насыпали песок, и она плавала только чуть высунув из воды свое засургученное горлышко. Влияние ветра исключается!

Алешка эту тему прослушал с особым вниманием. И стал собирать пластиковые бутылки. И складывать их в письменный стол.

– Я, Дим, - объяснил он, - буду маме письма в них посылать.

– ?

– Ну, Дим, вот мы вернемся к родным берегам, мама спросит: «Что ж ты, Ленечка, мне не писал письма?» А я ей: «Да я тебе сто бутылок писем написал!»

Вот хитрец! Не знаю только, где он песок найдет, чтобы в бутылки засыпать? Кругом одна вода. Да и та морская.

Нашелтаки! Стал захаживать в камбуз, к Сковороде и выпрашивать у него сахарный песок: «Мы с папой вечерами чай пьем, нам много сахара надо».

В общем, жили мы очень интересно. Особенно по вечерам, в каюткомпании, за всеми этими разговорами. Наш папа в них тоже принимал самое активное участие. И иногда порол такую чушь, что за него становилось стыдно. А иногда вдруг задавал такие вопросы, что нам становилось ясно - эти вопросы неспроста!

– А вот я, - важно рассказывал папа, - прочитал в газете, как одна акула помогла раскрыть преступление.

– Преступника съела? - ехидно спросил Рыбкин. - И отравилась!

– Нет, зачем же? - Папа наивно распахнул глаза, совсем как Алешка. - Она съела его пистолет.

– Вместе с патронами? - продолжал ехидничать Рыбкин.

– Нет, зачем же? - терпеливо повторил папа. - Патроны уже были израсходованы. При ограблении банка. Преступник потом выбросил пистолет в море, акула его проглотила, ее случайно поймали и обнаружили в брюхе оружие. Установили владельца и задержали его. Так прямо в газете и было написано.

– Чушь какаято! - возразил Рыбкин. - Не может такого быть!

Папа чуть заметно усмехнулся. Мы с Алешкой - тоже. Потому что знали эту историю. И вовсе не из газет. Папа сам расследовал это дело. Вот тебе и «не может быть!»

А капитан папу поддержал.

– У нас тоже был случай. На море. С акулой. В брюхе - бутылка, там отчаянная записка. «Наше судно «Глория» идет ко дну. Капитан и экипаж покинули судно на шлюпке, оставив нас на тонущем корабле. Боже! Покарай их!»

– Ну и что? - заинтересованно спросил Алешка. - Покарал?

Капитан кивнул:

– Прямо из шлюпки - в тюрьму.

Веселенькая история!