Пять бессмертных

Человек вошел и остановился у самой двери. В продольной галерее магнит-дредноута слышались шаги и голоса многих людей. Вошедший не закрыл за собой двери, и бессмертные видели, как повели куда-то связанных селенитов и людей из команды дредноута. Все пришельцы были в масках. Курганов заметил, что арестованные едва шли. У многих ноги просто волочились.

«Маски… – подумал он, – это газы. Почему же мы с Гетой ничего не чувствуем?»

Не успел он это подумать, как ощутил сильнейший позыв ко сну. Взглянул на Гету: она, прислонившись к стене, спала. Она не была мертва, потому что Курганов ясно видел, как ровно вздымается ее грудь. Но, может быть, это начало смерти?.. Мысль Курганова пресеклась, как порванная нить. Он почувствовал только, что стремительно падает в бездонную черную пропасть.

. . . . . . . . . .

– Пятый номер пошлите вперед, а…

– Почему именно пятый?

– Прошу не рассуждать. Здесь командую я! Поняли?

– Понятно. Только долго ли…

– Что вы сказали?

– Так, ничего. Я хотел сказать, что на пятом номере пусты все батареи.

Вслед за этим послышались сдержанные ругательства. Говорившие стояли у самого окна, и каждое их слово было прекрасно слышно. Курганов уже полчаса, как проснулся. Вокруг был полный мрак, и он не знал, где находится. Несколько раз окликнул Гету – она не отвечала. Дыхания ее тоже не слышно. Вероятно, он здесь один.

Спор и препирательства за стеной продолжались.

– Как же быть?

– Это меня не касается. Ведь вы здесь командуете…

Эти слова были произнесены голосом, полным насмешки и презрения.

– Ступайте вон!

Мгновение тишины, и затем снова окрик…

– Впрочем, нет. Вернитесь еще сюда, п… подлец…

Курганов услышал сдержанный смех.

– Бросьте, Лайн. Не сердитесь. Я хочу знать ваше мнение.

– Мое мнение? Ха-ха-ха!..

Прислушиваясь к разговору, Курганов ясно представил себе, как должны выглядеть эти люди. В его воображении встали две фигуры, вполне законченные и определенные, начиная с роста и кончая формой ушей и носа.

– Мое мнение? – повторил голос, – хотите, так слушайте…

Курганов дальше не может разобрать. Через минуту пониженный, сдавленный говор прерывается резким звуком пощечины. Раздается топот ног, и все стихает.

Проходит час. Курганов страшно хочет пить. Он начинает кричать и стучит кулаком в переборку. Сюда идут. Он видит, как засветились решетки под дверьми от зажегшегося в коридоре люмиона. Яркий свет режет глаза, и в первый момент Курганов не может разобрать фигуру вошедшего человека. Прищурившись, всматривается и видит незнакомое лицо. Ему сразу бросаются в глаза нашивки на воротнике с тремя известными буквами: «U. S. A.».

– Во-первых, дайте пить, – говорит Курганов вошедшему утомленным, равнодушным тоном.

Человек кричит в коридор. Через секунду появляется другой с питьем и едой. Курганов залпом выпивает большой стакан напитка.

– А во-вторых, – продолжает он, – я думаю, вы найдете нужным объяснить мне, что произошло. Не забывайте, что это больше в ваших интересах, чем в моих. Неизвестно, кто кого поймал: вы меня или я вас.

К удивлению Курганова, незнакомец вздохнул и задумчиво произнес:

– Да, это, пожалуй, правда.

– Вы здесь главное лицо?

– Нет, командуют эол-адмиралы Стикс и…

– Лайн?

– Да, но откуда вы знаете?

– Ничего. Продолжайте. Скажите, где мы находимся?

Американец замялся.

Курганов понял его неловкое положение. Очевидно, это был просто дежурный офицер. Он сам ничего не смел делать.

– Хорошо. Попросите ко мне адмиралов.

– Которого? У нас здесь такая бестолковщина. Они все время ссорятся из-за власти, – он минуту подумал. – Я лучше позову Лайна.

Курганов хотел еще что-то сказать, но офицер, не останавливаясь, быстро вышел. Поведение и речи этого американца показались Курганову весьма странными, в особенности в связи с невольно подслушанным разговором.

«Что это? – думал он, – разложение, естественное гниение уродливого организма? Так всегда бывает перед началом конца, – ссоры, разлад, интриги».

Послышались твердые шаги. В комнату вошло двое людей, именно таких, какими их представлял себе Курганов. В двух шагах позади у дверей остановилась их свита, состоявшая человек из пяти, в том числе и навещавший Курганова американец. Курганов сел к столу и первый начал разговор. Он решил взять сразу инициативу и дать тон дальнейшему разговору. Он поднял на них свой холодный взгляд. Выдержал паузу.

– Кто вы? – резко прозвучал его металлический голос.

Американцы стояли перед ними. Их бритые физиономии были неподвижны. Курганов заметил, что у одного щека сильно горит. «Подрались, гады», – подумал он и еще резче повторил:

– Кто вы, я вас спрашиваю!