Пять дней сплошного цирка

– Держи, – Петечка достал из ящика стола два аккуратно сложенных пакета. – Ген, а ты все сейчас придумал или заранее рассчитал?

– Какое «заранее», тормоз? Я твоего охранника первый раз в жизни вижу. Видел. Все! Звони в больницу, а я поехал анализы менять. И не забудь, что ты в ближайший час Борис Путилкин.

На подмену документов у Гены ушло два часа, бутылка шампанского, коробка конфет и один презерватив.

Регистраторша районной поликлиники не заметила подмену в медицинских картах. Гена после первого бокала завалил ее на медицинскую кушетку, после чего выкурил сигарету и поехал домой. Настроение было великолепным. Оказывается, убийство весьма возбуждает.

Это яркое воспоминание привело Гену в сознание. Открыв глаза, он увидел голубые стены палаты, белый потолок. Вспомнил поминки, поездку в цирк, удар в затылок.

«Значит, меня убили», – подумал он. И умер.

Эпилог

В магазине я и Сергей скупили весь ассортимент спиртного и еды. Для того чтобы все дотащить до цирка, пришлось подгонять к входу такси.

В шапито нас ждали. Кордебалетные девушки быстро настрогали салатов, Виталик развел костер для шашлыков.

Через час все сидели плотным кольцом вокруг костра, ели с шампуров ароматное мясо.

Было так спокойно и привычно. Ребята из цирка разговаривали о своих делах, пьяный Виталик напевал: «Ландыши, ландыши…», Палыч суетился у костра. Ладочникову нужно было дооформить в Городке свои дела, и сегодня он расслаблялся. Сергей тоже решил задержаться, обговорить с Сигой дальнейшие варианты бизнеса, а еще рядом с ним сидела Ольга-кордебалет и, не кокетничая, клала голову ему на плечо, разрешая себя обнимать.

У меня сегодня уехать не было ни сил, ни желания. И я решила отправиться в Москву завтра с утра.

В детстве я не так уж и любила цирк. Но после полгода пребывания под одним брезентовым небом в этом передвижном сумасшедшем доме с мельканием лиц, с постоянным выяснением отношений, с профессиональной завистью к мастерству другого, с «подставами» и взаимовыручкой равнодушной остаться невозможно.

Несколько месяцев я пряталась от жизни, лелея свою печаль. Но жизнь пишет свои сценарии, не спрашивая нашего желания. Отсидеться не удалось.

Хор нестройных голосов затянул митяевскую песню: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались…», и мне стало окончательно грустно, я даже заплакала.

Прекрасный летний вечер, живой огонь костра, вкусный шашлык, друзья. Но чего-то не хватает. Я посмотрела на Ладочникова, он тоже грустил, глядя на огонь.

– Костя, хочешь я тебе такое скажу, что ты будешь счастлив?

Ладочников замахал руками.

– Только не надо никаких сюрпризов! Дай спокойно пожить.

– Я-то запросто, а вот Мила для тебя приготовила основательный сюрпризец.

Костя посерьезнел.

– Ты что, хочешь сказать, что?..

– Да, Костя, у тебя будет ребенок.

– Урра-а!

Ладочников подскочил на месте и тут же начал разливать водку. Я водку пью крайне редко, а сейчас, наблюдая за чужим счастьем, не хотелось ее совсем.

В темнеющем вечере появились столбы автомобильного света. На территорию шапито заехал «джип». Сига, не торопясь, вышел из машины. Усталый, в мятых джинсах и простой белой футболке, он выглядел моложе, проще и желаннее.

– Вовремя я приехал. – Он подошел ко мне ближе. – Ты чего не зашла после Москвы?

– Некогда было. Хочешь мясо?

Сига взял протянутый шампур.

– Я думал, ты обратно не возвратишься. – Он сел рядом со мной на траву и, забыв о шашлыке, поцеловал меня.

Проведя ладонью по лицу Сиги, я поцеловала его в нос.

– Мне интересно, чем закончится эта история. Почему такой усталый вид?

– О-о-о, ты бы видела, что у меня творится на фабрике. – Сига с удовольствием вгрызся в мясо. – Хотя у вас тут тоже весело.

Шумный Ладочников целовал на радостях всех без разбора и наливал в рюмки водку… Досталось и Сиге.

– Настя, что это с ним? Его в звании повысили?

– Нет, он женится. И в нагрузку у него будет ребенок. – Я сняла с шампура Сиги кусок мяса.

– Первый раз вижу настолько искренний всплеск радости. За это стоит выпить. – Сига понюхал водку. – Не паленая.

Я хмыкнула, наблюдая, как он выпил одним залпом водку, словно воду.

– А еще, Сига, мне нужно уезжать. В Москву, к родителям и готовиться к Милиной свадьбе.

– Надолго? – В голосе Сиги было слышно волнение.

– Не знаю. Ты довезешь меня?

– Да. – Сига вытер губы от сока мяса и еще раз поцеловал меня.

Утром на сборы ушло десять минут, а на прощания полчаса. Я быстро покидала вещи в коробку и двадцать раз поцеловалась с артистами. Виталик кормил зверей и чистил клетки.

Матильду я трогать не стала, а Пусика чмокнула в холодный нос.

Мусяка философски отнеслась к переселению в автомобиль. Она даже не заметила, что из котят остался только один. Ольга-кордебалет и Палыч решили оставить себе рыжих шустриков.

Машина сорвалась с места, и я поехала, оставив за спиной цирк и странную жизнь.

Я открыла глаза и увидела не низкий потолок бытовки, а высокий белый потолок папиной дачи. Рядом, в просторной кровати, спал Сига. Я поцеловала его в сильное плечо.