Пять дней сплошного цирка

– Это не тебе, мудила, не шевелись… Колька! Слушай, ранения осколочные нетипичные и нестандартные. Пинцетом будешь работать… Такого ты не видел. Лупу возьми… Сам ты залупа, операционную готовь… Секретность высшая… Я вывожу твоего тезку.

Подталкивая Войнова в спину, Юрий Павлович вывел бойца со склада в коридор. Медики смотрели на них, ничего пока не понимая.

– Не прикасайтесь до него до самой операционной, обрежетесь. Войнов, помни, двигать только ногами, и терпи, парень.

Андрею все тяжелее было дышать в защитном костюме. Видимо, стеклянная пыль попала в воздуховоды респиратора. Но он знал, что полковник вспомнит о нем… и ждал.

Юрий Павлович вернулся через пять минут.

– Теперь с тобой. – Он принес из-за стеллажей картонную коробку. – Терпи, салага, это тебе не у компьютера сутками сидеть, это спецотдел. Видишь, на что напоролись? Или звездочку получишь, или инвалидность. Занемел?

Андрей сидел не двигаясь с момента, когда тарелка стала взрывной пылью.

Юрий Павлович рвал коробку на куски. Он опять стряхивал с рук невидимые осколки, только теперь во все стороны брызгали мелкие капли крови.

– Ты, Андрюха, как думаешь, дадут нам премию за риск? Я думаю – дадут. Не поворачивайся только, очень тебя прошу. Я же не виноват, что сообразил быстрее других. Я же привык анализировать нестандартные ситуации… Не двигайся, медленно вставай.

– Вставать? – Андрей боялся, что затекшие ноги не послушаются и подведут, не слушаясь приказа.

Андрей обошелся малой кровью. Порезы были поверхностными, хотя как только к осколкам прикасался пинцет, они уходили внутрь плоти, и приходилось рассекать мышцу шире, чтобы достать прозрачный и смертельный крохотный объект.

Андрею и Юрию Павловичу поручили дальнейшее расследование. Делу дали высокую степень секретности и широкие полномочия.

Коле Войнову досталось по полной программе. Замучившись, врач решил действовать кардинально. У Войнова срезали кожу, пораженную искрящимися осколками. Анестезия была такой же, как при пластических операциях, то есть местная, а область операции гораздо шире. Войнов терпел.

Через две недели шрамы затянулись, и нарос тонкий кожный покров. Военный хирург понимающе мычал, осматривал свою работу. Коля боялся просить зеркало.

– Ну что, Войнов? С тебя большие деньги причитаются. За особую пластическую операцию. Глянь.

Хирург щелкнул пальцами, и медсестра подала Коле большое зеркало. Выглядел Войнов лет на семь моложе своего возраста.