Пять Дней Стражей (СИ)

— Не Торн, а вы все организовали! Вы решились убить обоих императоров? Нет — троих! Пусть и чужими руками…

— Брат решил, что должен был помочь несчастной Тирэль восстановить справедливость. Дать ей совершить возмездие. Мне же нужны были доказательства, чтобы предъявить братьям истинную наследницу, то одеяло с аурой младенца. Лагражи понятия не имели о том, что хранят у себя в замке, а Юниан держал язык за зубами.

— А Бреслав? Чем виноват он?

— Это останется тайной Торна. Можете спросить сами, подождав до Четвертого Дня Стражей, — улыбнулся Девис.

— Вы не договариваете, Девис, — сощурилась, уловив фальшь в словах.

— Поделитесь своими соображениями, Юлия, — подначил герцог. — Обожаю вашу логику. Невероятную в рассуждениях, но всегда точную в выводах.

Решив принять последнее за комплимент, уступила просьбе милна, понимая, что нарочно тяну время.

— Предсказание, лежавшее вместе с детским одеялом в тайнике Лагражей, гласило, что истинный наследник избавит народ от «золотой маски». Бреслав узнал об этом. Но не собирался отказываться от трона и искать истинного наследника. Как и маркиз Лаграж, дойди до него очередь и узнай он, какую тайну у себя хранил. И они не собирались отменять Пятидневье.

— Браво, моя прелесть! — хлопнул в ладоши герцог. — Вы вновь меня порадовали. Выводы верные.

— А меня вы притащили в Зарат…

— Показать Зарат вам и вас Зарат. Посмотреть чего вы стоите, как наследница.

— И чего я стою?

— Ну, если вас сам Триединый одобрил, то стоите немало, — серьезно кивнул герцог. — И это возвращает нас к вопросу об истинной наследнице.

Я нервно сглотнула, кусая губы, ожидая продолжения.

Вот оно… Быть не может… Я и есть та самая… всея Великая и Малыя и Белыя… Триединый пошутил знатно…

— Что требуется от меня?

— Принять власть и… меня, — с заминкой произнес Девис.

— Вас! В качестве кого? — едва сдержалась от удивленного крика.

— Значит, с принятием власти вопросов не возникнет, — резюмировал герцог. — Насчет последнего… А вам бы в качестве кого хотелось?

Мне хотелось послать герцога к Триединому в пещеры, охладиться. Но я просто молчала, понимая, что это вновь его плоский юмор. Герцог, видя, что шутка не зашла, посерьезнел.

— Глава Совета и Первый Советник по всем вопросам, — коротко ознакомил меня с желаемой должностью.

— А кто сейчас глава? — с трудом выдавила из себя.

— Никого, моя королева. Это новая должность. Зарат под вашим руководством ждут большие реформы. Вы же хотели отменить Пятидневье.

— Я могу отказаться? — прошептала я, глядя в сияющие глаза мужчины, испуганная этим обращением.

— Воля ваша, — он шутливо склонил голову. — Не бойтесь, милена. Я всегда буду рядом. Подскажу, поддержу. Вы справитесь. Народу нужна помощь. Только вы, как истинная наследница, сможете снять проклятие болезни. Пока вы живы в любом из миров, любой кто займет трон Зарат, будет считаться самозванцем. То, что на троне нет истинного наследника, влияет на все, особенно на магию. Жрецы храмов паникуют. Артефакты, поддерживающие благоприятный климат, служат все хуже. Недалеко до голода и эпидемий…

Он говорил и говорил, перечисляя все десять казней Египетских, указывающих на конец мира. Стиснув руки, сидя с напряженной спиной, до меня доходило, пока я жива, империи Зарат не видать благоденствия. И у меня два выхода: вернуться, принять престол и помочь народу или умереть, дав шанс наследникам другой ветви возродить мир. Девис прибыл, чтобы помочь осуществить тот вариант, который я выберу. Я покосилась на руки, сжимавшие пластину золотого телефона. Этот фанатик убьет и не задумается. Он все сделает для своего мира. И лучше мне не становится препятствием на его пути.

— У меня нет выбора, — упавшим голосом, вставила, в образовавшуюся паузу.

— Вы догадливы, моя королева, — он улыбнулся улыбкой иезуита, добившегося признания в ереси от еретика и готовящего несчастному костер.

Я отвернулась, скрывая слезы, наполнившие глаза. Некрасиво шмыгнула носом, стирая ладонью первую соленую каплю, скатившуюся по щеке. Пальцы коснулись подбородка, понуждая повернуться к нему.

— А вот это зря. Будет весело, — пообещал герцог. — Вам понравится. Обещаю.

Безжалостная неотвратимость возмездия для ставших на пути, отчетливо прозвучавшая в его голосе, заставила сердце содрогнуться.

Эпилог