Пять дней в Азкабане

— Северус, ты… — начал директор, но тут же осёкся, потому что Снейп схватил его за полу мантии и уткнулся в неё лицом, пачкая в грязи и слезах.

Он никак не мог надышаться знакомым запахом. Он упивался слабым ароматом корицы и почему-то нафталина. Ногти на онемевших пальцах царапали тёмно-синюю шёлковистую ткань. Северус попытался что-то сказать, но из его горла вырвался только болезненный животный стон. Страшно закружилась голова. Северус закрыл глаза, но тут же испугался, что Дамблдор исчезнет. У него появилась дикая мысль вцепиться в мантию директора зубами, потому что руки больше не слушались. Его начало колотить нервной дрожью, зубы стучали. Обессиленный, он завалился на бок, рассматривая сквозь ресницы коричневые замшевые туфли с острыми носами. Глаза закрывались сами собой. Он застонал и принялся царапать воздух, не желая проваливаться в небытие.

Вдруг сухая тонкая рука обхватила его ладонь, словно вытаскивая из забвения. Северус уцепился за старческие пальцы, слабо выдыхая:

— Не отпускайте…

Пальцы стиснули его ладонь сильнее, и Северус нашёл в себе силы растянуть губы в болезненной улыбке. Сон накрывал медленно, но настойчиво. Однако Снейп уже не делал попыток с ним бороться. Внезапно пришла твёрдая уверенность, что проснувшись, он увидит не сырые стены жуткой камеры, а бордовые обои директорского кабинета. И эту уверенность подарила ему сильная морщинистая рука, будто вырывающая его из мрака, приносящая чувство покоя и умиротворения, дающая возможность снова встать на ноги.

Где-то над головой раздался ласковый голос:

— Северус, скушай шоколадку…

«Почему не лимонные дольки?» — хотелось огрызнуться Северусу, но он не успел, уносимый прочь от реальности настоящим здоровым крепким сном…

"Сказки, рассказанные перед сном профессором Зельеварения Северусом Снейпом"