Пять фараонов двадцатого века

Муссолини был поставлен немцами во главе марионеточного государства Социальная республика, созданного на территории Северной Италии. Его власть была ограничена множеством запретов, здоровье ухудшалось, уныние накатывало всё чаще. «Я ощущаю себя капитаном тонущего корабля: корабль гибнет на моих глазах, а я вцепился в маленький плотик среди бушующих волн, всецело во власти стихии».[692] Но стоило ему съездить в Германию и повидаться с Гитлером, как бодрость возвращалась к нему. Похоже, фюрер умел каким-то образом вселять надежду и оптимизм в своих сторонников. Неважно, что русские наступают с востока, что союзники высадились в Нормандии и приближаются к Парижу! Нет, ещё не всё потеряно, никаких переговоров о перемирии! Когда Муссолини показали испытания ракет ФАУ-1, он возликовал, уверовал, что это чудо-оружие перевернёт ход войны.

Иногда он спрашивал у кого-нибудь из близких, каким он предстанет в анналах истории. Что ж, ему не довелось сделаться великим завоевателем, не удалось возродить Римскую империю. Но в категориях племенной ментальности, свойственной касте кшатриев, он прожил «правильную» жизнь: неутомимо сражался с врагами, встречал смерть лицом к лицу много раз, не умер в собственной постели, а погиб изрешечённый пулями. Если бы он был из племени викингов, на пиру в залах Валгаллы, под взглядом бога Одина, его ждало бы почётное место за столом и чаша, всегда наполненная вином.

Фюрер

Мировая история переполнена именами знаменитых завоевателей. И почти в каждом веке найдётся завоеватель-чемпион, обогнавший других по размерам захватов: Навуходонасор Вавилонский, Кир Персидский, Александр Македонский, Ганнибал, Юлий Цезарь и так далее. Их всех можно разделить на два разряда: строители империй и завоеватели-наркоманы, то есть те, для кого война была самоцелью. Именно такие стали чемпионами в трёх последних столетиях: Карл Двенадцатый Шведский в 18-ом, Наполеон Первый французский в 19-ом и Адольф Гитлер немецкий в 20-ом.

Страсти, ментальность и демагогию таких полководцев хорошо спародировал чешский писатель Карел Чапек. Один из рассказов цикла «Апокрифы» представляет собой письмо, которое якобы пишет Александр Македонский своему учителю — Аристотелю — из очередного военного похода. В нём он благодарит великого философа за любовь к миру, внушавшуюся ему с раннего детства, и объясняет, что, ведь, единственной причиной для выступления его войска в первый поход был тот факт, что Эллада, самим фактом своего существования, угрожала южным границам Македонии. Он был уверен, что после победы можно будет вложить мечи в ножны. Но случилось непредвиденное: теперь его восточным границам стала угрожать Персия. «Что было делать, дорогой учитель? Пришлось снова садиться на коня».

Все разглагольствования фюрера о жизненном пространстве для Германии похожи на кальку с этого пародийного письма. Он привлекает тени завоевателей прошлого, например Чингис-хана. «Наша сила заключается в быстроте и беспощадности. Чингиз-хан сознательно и со спокойным сердцем обрёк на смерть миллионы женщин и детей. Однако в истории он остался только как великий создатель империи… Так и я посылаю на Восток мои части “Мёртвая голова”, приказывая им сурово и безжалостно убивать мужчин, женщин и детей, которые являются поляками по крови и языку. Только так мы сможем завоевать жизненное пространство, в котором столь нуждаемся».[693]

Здесь фюрер бессовестно передёргивает. Ибо Чингис-хан был таким же завоевателем-наркоманом, как и он сам. Строительство империй его не интересовало, покорённые монголами территории сразу распались после его смерти. Точно так же распалась огромная империя Александра Македонского. Чапек вкладывает в его уста мечты о завоевании Китая. Точно так же Гитлер обсуждал планы того, что он будет делать после покорения России: вторгнется в Турцию, Иран, Ирак.[694]

Логика поведения завоевателей-наркоманов повторяется из века в век: раз на западе я упёрся в пока непреодолимую стену, я пойду покорять восток. Вопросы о том «ради чего?», «есть ли у меня ресурсы?», «чего это будет стоить моей стране?» не возникают или легко заметаются под ковёр. Карл Двенадцатый своими походами на Польшу, Турцию и Россию довёл шведских крестьян до того, что они, спасаясь от набора в армию, калечили себя или убегали в леса. Наполеоновская Франция смогла послать под Ватерлоо только стариков и мальчишек. Такой же состав армии мы наблюдаем в кадрах немецкой кинохроники, снятых в последние дни обороны Берлина.

Но ведь поначалу было покорение двух третей Европы. Разве не нужна была для этого военная гениальность вождя?