Пять из шести

Проснулся я сразу после съезда на грунтовку. Дорога действительно была хорошо укатана, но все одно не асфальт, и машину таки слегка потряхивало. Скорость заметно упала – скорее, чтобы не сильно пылить. Светлана сидела уже совершенно не обиженная, но задумчивая. Думаю, не будет большого греха в том, что я тоже немного поразмышляю. Смерть моей нечаянной жены трудно назвать обычной. Катя ночью упала с лестницы и свернула шею. Это мог быть как классический несчастный случай, так и столь же классическое убийство. Полицейское расследование остановилось на первом варианте, Светлана настаивала на втором. О несчастном случае размышлять было нечего – горько конечно, но c"est la vie. Версия убийства – а я согласен со Светланой – натыкается минимум на два взаимосвязанных вопроса: "зачем?" и "кто?". Вчера вечером Света выложила мне такие подробности из Катиной жизни, которые значительно расширили круг подозреваемых. Оказывается, Катя и Света были компаньонками. Дело им досталось по наследству от мужей. Когда-то давно местный аристократ и бизнесмен Хосе Гонсалес Кардосо предложил своему другу, чиновнику высокого ранга Филиппе Родригесу Фернандесу, совместное вложение капитала. Идея предприятия принадлежала еще одному их другу, Сергею Сергеевичу Вяземскому, которому эмигрантское происхождение не позволяло самостоятельно поднять проект. Приятели быстро пришли к соглашению. Чистую прибыль было решено делить поровну. Хосе и Сергей занялись воплощением идеи в жизнь, а Филиппе лоббировал интересы компаньонов в эшелонах власти. Дело оказалось выгодным и стало приносить друзьям солидный доход. Несколько лет назад на доходное предприятие положил глаз местный мафиози по прозвищу Удав. Дело дошло до вооруженной стычки, в которой Сергей убил родного брата Удава. Вскоре Сергей погиб в автомобильной катастрофе. Филиппе приложил максимум усилий для того чтобы упечь Удава за решетку. Не за убийство Сергея. Причастность Удава к его смерти доказать так и не удалось. Но и других грехов набралось на солидный срок. Полтора года назад Удав умер в тюрьме. А вскоре, в автокатастрофе, как две капли воды похожей на ту, в которой погиб муж Кати, погибает Филиппе. Виновником смерти Светиного мужа многие считают подросшего сына Удава, но, как и в первом случае, доказать ничего не удается. Сейчас Хосе в одиночку управляет предприятием, отстегивая положенную долю вдовам погибших друзей. На какую войну поехала Катя, оставив на мое попечение сына, так и остается загадкой. И если ее убили, то это мог сделать и кто-то из ее здешней родни, и кто-то из банды сына Удава и, наконец, кто-то третий мотивов которого я не знаю. Мои неутешительные размышления прервал Светин голос:

– А вот и наш Рансьон!

Действительно, машина катила по улице застроенной преимущественно частными домами. Вскоре мы остановились возле солидного трехэтажного особняка.

– Приехали, – сказала Светлана, – добро пожаловать в мою избушку на курьих ножках!

Я вылез из машины и ухмыльнулся. Этот дом настолько был похож на дом Бабы Яги, насколько доставивший нас лимузин был похож на помело. А Светка-то у нас кокетка…

В комнате, где должно состояться оглашение завещания, я появился один и загодя. Пристроился на стуле в уголке и стал наблюдать за прибывающими, пытаясь на основе Катиных и Светиных рассказов определить, кто есть кто. Вот этот высокий моложавый брюнет, наверное, господин Кардосо. А вот и Светлана. Раскланивается с компаньоном мужа, на меня и не глядит. Так и было задумано. Вяземские вошли в комнату втроем: опрятный и седовласый Михаил Сергеевич – дядя покойного мужа Кати, чопорная и столь же седая Антонина Петровна – жена Михаила Сергеевича, их старший сын Николай Михайлович. Подошли еще несколько человек, о которых я ничего не знал. Последней в комнате появилась Люсия под руку с молодым человеком. Так вот ты какой, Серж Одоецкий. Ровно в назначенный час в комнате появился нотариус. Завещание было предельно кратким: "Все свое имущество завещаю моему мужу Вяземскому Аристарху Игоревичу". Взоры присутствующих немедленно обратились ко мне. Я поднялся с места и одним кивком головы раскланялся со всеми присутствующими разом, подтверждая, таким образом, правильность их догадки. Если я и ожидал каких-то негодующих возгласов, то напрасно. Народ в комнате подобрался на редкость воспитанный. Все встали со своих мест и направились к двери. Были, правда, еще и взгляды, но ими-то дырку во мне не провертишь. Вскоре в комнате остались лишь я да нотариус. Пришла пора улаживать формальности.