Пять из шести

Растерялась моя подруга. Такого вопроса она явно не ожидала. Интересно, сразу начнет врать, или поюлит для приличия? Перед тем как ответить пытается изобразить недоумение вкупе с легкой стыдливостью:

– Я думала, ты сам догадался…

Значит, решила поюлить… Таким путем мы будем добираться до истины очень долго, если доберемся вообще. А если попробовать ломануть напролом?

– Обидеть хочешь?

– Чем?! – Удивление вполне искреннее. Уже хорошо.

– Тем, что пытаешься свести наши отношения к банальному курортному роману.

– А тебе, значит, это кажется недостаточным? – В голос вернулась уверенность. Возмущение выглядит вполне натуральным. Сейчас попробует сразить наповал. – Не много ли ты о себе возомнил?

Уверена, что попала. Глядит торжествующе. Мимо, прелесть моя, мимо. Добавляю в голос сухости.

– Вот тут ты права. Мню я о себе, в плане женского ко мне внимания, не много. Ни разу не был в роли героя-любовника, и неоднократно в роли жилетки, в которую можно поплакаться. Так что давай, выкладывай, что там у тебя приключилось?

Задумалась наша Катя. Похоже, попал я в точку. Ну, давай, колись, не тяни. Пододвинулась поближе, взяла мою руку в свои ладошки и заговорила, не глядя в глаза:

– Ладно, коли ты такой проницательный, слушай исповедь бывшей стриптизерши…

Сделала паузу. Собирается с мыслями или ждет реакции? Я молчу, креплюсь.

– Тебя мама как называла?

Зачем это ей? Кажется, догадываюсь: имя Аристарх звучит слишком официально. Ну, лови.

– Мама звала меня Аристаша.

– Как? – Катерина чуть не поперхнулась. – Нет, это еще хуже. То есть, я не то хотела сказать. Извини. Как тебя звали или зовут друзья?

Другое дело. С этого надо было начинать.

– Старх.

– Старх? А что, мне нравится, можно я тоже буду тебя так называть?

– Сделай одолжение, – любезным тоном ответил я, а про себя добавил: "Временно. Какими мы будем друзьями зависит от того, что ты расскажешь".