Пять лет (СИ)

Реджина подняла бровь, очевидно заинтересованная в этом предложении. Однако произнесенный ею ответ был не особенно похож на «да», которого ожидала Эмма.

– Как бы я ни была согласна с тем, что ты остро нуждаешься в дисциплине, дорогая, ты забываешь о двух очень важных вещах.

Эмма нахмурила брови.

– Первая: ты, совершенно точно, ничего не запомнишь, если я предстану перед тобой в подобном образе; особенно, если ты будешь намеренно искать наказания, а похоже, что именно так и будет. И второе, – продолжила она, пронзая Эмму язвительным взглядом, отчетливо говорящим о том, что Эмма облажалась, – твои родители хоть и не способны двигаться или говорить, но это совсем не значит, что они ничего не слышат.

Ужас исказил лицо Эммы.

– О, Боже, – выдохнула Эмма, пребывая в абсолютном шоке, когда волна стыда накатила на нее с такой силой, что она была готова провалиться сквозь землю. – Нет-нет-нет, – простонала Эмма, наклонившись и утыкаясь лицом в шею Реджины в надежде, что так она сможет спрятаться. – Пожалуйста, просто… ты ведь шутишь, да? Скажи, что шутишь.

Реджина поджала губы и несколько раз погладила Эмму по голове.

– К сожалению, нет. И предлагаю тебе разобраться с этим маленьким саморазоблачением побыстрее, чтобы мы успели насладиться Рождеством все вместе; так что повеселись тут, – и после взмаха руки заклятие было снято, а Реджина закончила. – Я пока посмотрю как там наш сын. Найди меня, когда закончишь.

Она тут же исчезла в облаке дыма, и Эмма почувствовала, что вот-вот снова рухнет на пол.

– Реджина? – растерянно выкрикнула она, не сразу поняв, что Реджина на полном серьёзе оставила её одну разбираться с этим беспорядком. Тогда она крикнула снова, но уже гневно: – Реджина!

Только взглянув на родителей, которые, будучи «размороженными», были совершенно неспособны пошевелиться или вымолвить хоть слово после увиденного, Эмма снова застонала и осела на пол, сворачиваясь в клубок.

Сейчас ей очень хотелось убить Реджину.

========== Глава 8 ==========

Комментарий к Глава 8

И снова всем, кто читал, оценивал и комментировал (или кому еще только предстоит это сделать) данный перевод, хочу выразить свою огромную благодарность. Для меня это была очень непростая работа как в техническом, так и в эмоциональном плане… особенно в эмоциональном. Но, слегка перефразируя строки из песни “Unbreakable” Кончиты Вюрст, скажу: The story’s over there once upon I turn the page now I’m moving on. Так что двигаемся дальше, друзья! Всем огромное спасибо и лучи добра! =)

Рождественское утро выдалось славным, несмотря на напряженность и неловкость, с которых оно, казалось, началось. Впрочем, через некоторое время, подарки и изобилие семейной близости, похоже, победили, и каждый получал удовольствие от происходящего, не пытаясь совать свой нос в отношения, которые по новой зарождались между Эммой и Реджиной. И, честно говоря, Реджина была благодарна за это; она весьма ревностно защищала от окружающих свою личную жизнь и, тем более, не собиралась обсуждать ее прилюдно. В конце концов, именно по этой причине она поручила Эмме самой разбираться со своими родителями.

Реджина была уверена, что она поплатится за своё решение, как только все уйдут.

Она и поплатилась.

– Не могу поверить, что ты свалила все на меня! – воскликнула Эмма, раздражённо схватив Реджину за руку, как только родители и младший брат ушли. – Ты хоть представляешь, как это было унизительно?!

– Да, именно поэтому я и предпочла не участвовать, – просто ответила Реджина, чем заслужила полный бешенства взгляд. – Прости, дорогая, но мне казалось, что я и не обязана участвовать. Это все-таки твои родители.

– И что? Они твои… твои…

Реджина вскинула брови, ожидая окончания предложения.

– …люди! – вдруг выдала Эмма с таким выражением, будто высказала важную мысль, но затем нахмурилась, переоценивая сказанное, и сделала новую попытку. – Друзья или типа того… ладно, может быть, и нет. Но это не важно, вы часто видитесь, и, чёрт тебя дери, было нечестно оставлять меня с ними одну! Ты часть этого… всего этого дела, знаешь ли.

– Этого… дела? – спросила Реджина тоном, в котором слышалось требование развить тему. Щеки Эммы вспыхнули.

– Слушай, я не знаю, как это назвать, мы ведь ещё не… ну, ты понимаешь, – ответила Эмма, неловко заламывая сомкнутые руки. Её внезапная нервозность выглядела невероятно мило. – В смысле, ты бы… хотела сходить со мной куда-нибудь?

Реджина поджала губы. Она понимала, что ведет себя неправильно, но просто не могла не поддразнить Эмму. Ей очень нравилось наблюдать, как та нервничает.

– Извини, дорогая, ты говоришь о свидании или об отношениях? Ты недостаточно ясно выразилась.

– Я… – Эмма снова вспыхнула, и это было просто невероятно мило. Расчесывая пальцами копну светлых волос, она пожала плечами и попыталась объяснить: – В смысле, я не знаю? Любой вариант, какой бы ты хотела? Я не привередлива.

В ответ на это Реджина изогнула бровь.

– «Не привередлива»? Что ж, это чертовски романтично. Как же тут отказать?

Эмма застонала, опускаясь на корточки, уткнулась лицом в колени и запустила руки в волосы.