Пять лет

Развалившись на диване, мы поглощали вредные для здоровья чипсы и смотрели не менее вредное для здоровья кино. Так и не сумев договориться, выбрать ли нам фильм про любовь, зомби или про любовь к зомби, мы ткнули в первое попавшееся название. Это оказался детектив.

- Я не очень люблю детективы, - решила заявить я свои права на компьютер.

- Терпеть ненавижу детективы! - ответил Дима.

И поскольку это был первый фильм, относительно которого мы сошлись во мнениях, решили смотреть именно его. В любом случае, удовольствие мы получали не от того, что происходит на экране. А уж когда он положил голову мне на колени, позволяя моим пальцам перебирать светлые волосы, то мысли о сюжете и персонажах вообще покинули мой бедный мозг. И я хотела большего. И я была благодарна ему за то, что он не торопит события. И я беспокоилась, не слишком ли он медлит с событиями.

В кармане его джинсов затрещал телефон знакомой мелодией. Он разочарованно простонал, поднялся, посмотрел на дисплей и прокомментировав: «Это отец», ответил:

- Привет... ага... Да, все нормально... Я у Лены сейчас...

Я вытаращила глаза и замахала руками, запоздало призывая хранить мое существование в тайне. Дима показал язык и продолжил:

- Не знаю... - и обратился ко мне. - Отец зовет сегодня на ужин. Поедем? Он познакомиться с тобой хочет.

- Не-е-е-ет, - прошипела я.

- Па, она ща в обмороке, оклемается - переспрошу. Сам заедешь? Ок, - и он продиктовал мой адрес! Мой родной личный домашний адресочек!

- Я никуда не поеду! - твердо и немного нервно сказала я, дождавшись, когда он уберет свой телефон.

- Не хочешь - не поедешь. Никто тебя насильно никуда не тащит. Но только скажи почему? - Дима включил такой ненавистный режим холодного спокойствия. Неужели это именно он всего минуту назад почти мурлыкал на моих коленях от удовольствия?

- Зачем мне вообще встречаться с твоим отцом?

- Он давно хочет с тобой пообщаться. Я - его единственный сын. По-моему, все логично.

- Мне должно быть приятно видеть отца ученика, с которым я переспала и собираюсь спать еще?! - вырвалось! Это само собой вырвалось! Но Дима, кажется, моей оговорки на будущие планы даже не заметил.

- А ему должно быть приятно, что он не знаком с той самой училкой, в которую втюрился его сын?!

Я оцепенела от услышанного.

- Что ты сказал?

- Втюрился, сказал! - он уже начинал улыбаться и снова шагнул ко мне. - Лен, ты вот вроде умная, а иногда такая дура!

- Слово-то какое подобрал - втюрился! Получше-то никак не мог сказать? - я тоже улыбалась до ушей, устраиваясь в его объятиях.

- У меня просто учитель фиговый. Как научит правильным словам, так сразу и скажу.

- Ладно. Поеду, - я не могла теперь сопротивляться.

- Ну... Теперь даже и не знаю - стоит ли такую истеричку брать с собой...

* * *

Никак не удавалось сдержать нервозность в присутствии Виктора Михайловича, хотя тому, казалось, было наплевать. Во время поездки и потом, уже у них дома, сидя за кухонным столом, он без остановок расспрашивал о спектакле, об учебе, о вечеринке у Кости. Причем выдавал некоторые такие подробности о наших общих друзьях, что становилось понятно - Димин отец хорошо знаком с ними. Мне было настолько не по себе, что я никак не могла решиться попросить перестать меня называть «Елена Александровна».

- А ты чего сидишь, как рыба снулая? - обратился он ко мне, закончив допрос сына.

- Я не снулая, - мой ответ, вероятно, призван был произвести на него неизгладимое впечатление об ораторских талантах.

- Как мой парень учится на твоих уроках? Рассказывай уже все честно, Елена Александровна!

- Хорошо учится... - боже, почему я краснею?

- Ты так тухнешь, потому что думаешь, я против ваших отношений?

Я нашла в себе силы кивнуть.

- Да нет... Димка у меня... Знаешь, он рациональный и взрослый. Наверное, после аварии сразу стал рациональным и взрослым. И я уж точно не стал бы лезть в его личные дела. И он, тем более, вряд ли бы мне это позволил. Поэтому, если тебе нужно мое мнение, вот, держи - я не против.

Кажется, мне стало чуть легче. Ровно до того момента, как он добавил:

- Я вообще, грешным делом, побаивался, что его Костян переманит в их голубую братию! А я бы на старости лет рыдал в подушку по причине отсутствия внуков... Так что рыба - далеко не худший вариант!

Я поперхнулась чаем. Язык без костей - это у них наследственное...

- А давай-ка, Елена Александровна, мы его за винишком выпроводим, а сами потрещим наедине? - заговорщически шепнул Виктор, чуть наклоняясь вперед, как будто сына тут и не было.

Дима недовольно нахмурился и перевел взгляд на меня. Я решила, что лучше сразу разрешить все вопросы с его отцом, поэтому ободряюще ему улыбнулась и согласилась.

Когда мы остались одни, мужчина вдруг стал серьезным.

- Елена Александровна, я хочу с тобой поговорить открыто и надеюсь на честность. Сможешь?

- Смогу, - мое смущение прошло, а нутро заполнялось решимостью выдержать хотя бы этот разговор.