Пять лимонов на мороженое

– Посмотрю, что можно сделать, – с некоторым сомнением сказал председатель и вышел.

– Ну вот… – стараясь не глядеть на остальных сыщиков, сказал Сева. – Будет вам машина…

– А с этим что делать? – перебила его Катька, тыча пальцем в стекло между рабочей комнатой и офисом. Там, в кресле у трубы, по-прежнему сидел гопник.

– А я откуда знаю? – растерялся Сева.

Дверь офиса снова распахнулась – и внутрь, словно вброшенный сильным пинком под зад, влетел и растянулся на полу знакомый человечек. Арендобратель, племянник балийской тети…

– Салям, а ну-ка быстро сунь руку в стол! – скомандовал Сева. – А теперь скажи, что неделя еще не прошла! Мы с ним на неделю договаривались! В любом случае, банк аренду заплатит!

– Меня не волнует аренда, молодой человек… – в распахнутой двери, словно ходячий памятник, воздвиглась дама монументального телосложения. Под распахнутым пальто на ней было что-то вроде полупрозрачного пляжного одеяния. – Не платите – ну и не платите! Только найдите моего мальчика!

– Вы же, тетушка, сами сынка все ругали! Я думал, вы только обрадуетесь! – с пола прохныкал племянник. – А вы с самого Бали примчались!

– Молчи, идиот! – припечатала дама и с развевающимися полами пальто через весь офис кинулась к Саляму. – Моего сына похитили! Позавчера! Найдите! Любые деньги… Бесплатная аренда!

– Два месяца – не больше! – торопливо вставил с пола человечек.

– Молчи, племянник! Ты кретин! – снова отрезала тетя.

– Мама! – тихонько позвал из кресла гопник. – Я здесь! Меня уже того… нашли!

Дама издала трубный клич счастливой слонихи – и ринулась к гопнику, заключая его в объятия. Ее племянник тем временем осторожно поднялся с пола и неодобрительно заметил:

– Ну раз вы его и так нашли – за аренду платить все-таки придется! И штраф – за просрочку! А то времена нынче трудные – сегодня вы есть, а завтра вас, глядишь, уже и нету! Не очень-то вы, видать, работой загружены, раз можете время на спасение незаказанных мальчиков тратить!

В рабочей комнате Мурка выдрала микрофон у Севы:

– А это у нас резервный фонд, – недобро сказал в офисе Салям. – Мы их впрок спасаем – а сдаем по мере поступления выплат от родителей.

Дама мгновенно сгребла гопника в охапку – на ее фоне он выглядел маленьким и жалким – и прижала к груди, показывая, что никому его не отдаст:

– Шесть! Шесть месяцев бесплатной аренды! – выпалила она.

– Тетя! – взвыл человечек.

– Молчи, племянник! Ты дебил! – воскликнула тетя и, поглаживая драгоценного сыночка по бритой голове, поволокла его к выходу. Тот на ходу извернулся – и показал плетущемуся за ним человечку язык.

В рабочей комнате некоторое время царила потрясенная тишина. Потом Катька возмущенно выпалила:

– И что – это все? И гопник счастлив, и Лешка тоже. Урод! У предков за спиной такую аферу прокрутил, целый банк едва не разорил – сколько народу могло без денег остаться! – Она с силой ударила кулаком по столу. – Да ему голову оторвать мало!

– Мало, – уныло согласился Сева. – Он меня переиграл, гад! Меня! И останется с головой – и еще при банке! И папа с мамой в нем теперь души не чают – им, бедным, только и надо было, в сыне большого бизнесмена увидеть! – Сева горько вздохнул. – Деньги мы сохранили и даже преступника нашли, но вряд ли это дело можно назвать успехом «Белого гуся».

– Но это же несправедливо!

– А жизнь вообще несправедлива, Катюша, – вздохнула Кисонька – и поколебавшись, сочувственно дотронулась до Севиного плеча. Мальчишка замер.

Катька поглядела на них ревниво – и торопливо предложила:

– Может, нам с твоим папой как-то поговорить… Рассказать, как некоторые родители готовы банком пожертвовать, чтоб сын забизнесменился…

– Не надо, – с деланым безразличием ответил Сева. – Я прежде чем в уборщики податься, отцу сказал, что он меня устыдил, то-се – и я больше бизнесом заниматься не буду, а пойду полы мыть!

– И что? – затаив дыхание, спросила Катька.

– Теперь братья с ним не разговаривают, – самодовольно ответил Сева. – Раньше, говорят, брат у нас был бизнесмен, мы им гордились, а теперь отец Севке из-за своих дурацких идей жизнь поломал, и нам поломает!

– Так они ж с отцом не разговаривают? – удивилась наивная Мурка.

– А это они между собой. Но очень громко, чтоб ему было слышно, – усмехнулся Сева. – Если я правильно понимаю – сегодня вечером отец будет беседовать со мной «за жизнь». – Сева потянулся за своей курткой. – Жадным он меня считать не перестанет – как и вы… – не выдержав, добавил он: – Но хоть пилить прекратит!

– Не знаю, как остальные – а я больше не считаю тебя жадным, Сева! – неожиданно выпалила Кисонька. – Особенно после этого Алексея… Во всяком случае, даже когда ты проворачиваешь аферы у нас за спиной, мы от этого только богатеем!