Пять минут до понимания (СИ)

- Только не спрашивайте: почему и зачем. У больного ума - больное воображение. Но ничего личного в этих фантазиях не было. Паша - оригинал и искал неординарные детали.

- Что было дальше?

- Дальше - деньги закончились. А Паше требовалось лечение. Каждый год минимум два месяца он проводил в клиниках. Чтобы иметь возможность оплачивать счета, я стала "черной вдовой".

- Так просто, попивая кофеек, решили: укокошить пару дедушек? - Марина задиралась больше по инерции, чем из желания задеть собеседницу. Теперь она отчасти понимала Олю, попавшую под влияние Лопухиной. Эта женщина умела приковывать внимание к своей персоне.

- Я сейчас скажу парадоксальную фразу: у меня руки по локоть в крови, зато душа спокойна. Я все делала из любви.

Это было уже слишком!

- Убитых девочек и стариков тоже кто-то любил, - от возмущения перехватило дух. - Если бы вы изолировали своего пасынка, люди бы не погибли.

- У Паши были КРАТКОвременные помутнения рассудка. Он убивал и возвращался в норму. Изоляция уничтожила бы его интеллект, превратила бы в растение.

- Пострадало столько людей...

- Я сражалась за своего ребенка. Да не родного, но, простите за пафос, своего по праву любви, и если для спасения Паши потребовалось бы взорвать земной шар, без сомнений нажала бы кнопку.

- Вы - страшный человек.

- Я - сильный и честный человек. Слабенькие на моем месте сдохли бы от горя или свихнулись, бросив сына наедине с бедой. А я не сдохла, не свихнулась. Я встала плечо к плечу, спина к спине. Потому что своих не бросают. Это не честно. Нельзя взвыть: "Сын такой-сякой..." и отступить в сторону. Когда у родного человека горит под ногами земля, надо быть рядом. Надо идти в ад. Остаться там! Гореть в той же гиене огненной! Хлебать тоже дерьмо! Сражаться с теми же монстрами. Но разделить, слышите, разделить его участь. Не бросать одного. Не отрекаться. Не кричать вместе с толпой: "Ату!" Своих детей следует любить и принимать любыми! Любыми!

До этого Лопухина выдавливала из себя информацию без всякого желания, а тут голос наполнился страстью, поза - напряжением. Эта женщина верила в то, что говорила. Что верила, она так жила!

Марина кивнула. Возражать или соглашаться было бессмысленно.

Пытаясь унять волнение, собеседница стремительно поднялась, отошла к окну. Через минуту она вернулась и продолжила:

- Извините, немного увлеклась. Пора перейти к завершающему разделу - истории про Ольгу.

- Да, пожалуйста.

- С двоюродной бабушкой Ольги, той, что оставила наследство, я познакомилась давно. Сама старуха меня интересовала мало, а вот бездетный отставник-сосед требовал внимания. Когда Василенко овдовел, я провела удачную рокировку, в результате чего бабушкина квартира утратила юридическую чистоту, а полковник получил документ на право собственности чужой жилплощадью. Правда, в силу некоторых причин, недооформленный, но с юридической перспективой.

Второй этап операции тоже удался. Как лишний персонаж, бабушка отправилась в мир иной, я занялась Василенко и, конечно, преуспела. Заполучить его сталинку можно было в любую минуту, но я хотела прибрать к рукам и квартиру этажом выше, потому не торопилась, искала подступы к Ольге, как вдруг она сама явилась ко мне на консультацию и рассказала про предчувствия.

Я была в шоке. Василенко, действительно, судилась скорая насильственная смерть, но кто мог про это знать? Только Провидение.

В растерянности я завела песню о подсознательном влечении к красивому старику, отрицание чувства и прочую лирику. По большому счету это была чушь, но Ольга не протестовала, слушала, открыв рот, соглашалась. Она охотно продолжила знакомство и впредь послушно отработала все моменты, необходимые, чтобы попасть в ловушку.

По плану я должна была застать Ольгу около еще не остывшего трупа Василенко, припугнуть и заставить предложить отступное, то бишь, квартиру. Но все сложилось иначе.

Застав Ольгу около еще теплого тела полковника, я не успела и рта раскрыть, как посыпались сюрпризы. Оказалось: благодаря предчувствиям Ольга знает, как умер Андрей и даже нашла след от инъекции, которую незадолго до того я сделала.

Мало того, Ольга явилась раньше времени и видела, как я покидала квартиру Василенко. И хотя реальной угрозы этот факт не представлял - опознать меня было невозможно - я разнервничалась, а когда Ольга собралась попросить знакомого из органов разобраться в смерти Андрея, запаниковала и вызвала Пашу.

Помните, желая наказать, Бог отбирает разум? Это про меня.

Я все гадала, зачем Ольга явилась ко мне: на благо или на беду. По другим поводам Провидение ведь не беспокоится. Все складывалось в пользу первого варианта. Ольга была послушной управляемой, смотрела мне в рот, ловила каждое слово. Даже после провала, в шаге от разоблачения, я сумела подчинить ее. Это был знак, что судьба на моей стороне и что Ольга может стать преемницей.

- О, Господи, - выдохнула Марина. - Ольга бы никогда не согласилась.

Лопухина пожала плечами.