Пять минут ужаса

Черная адская масса была беспощадна, она тащила его, уменьшала, и Ральфу казалось, что женское лицо не просто смотрит на него, но и смеется над ним, наслаждается его отчаянием.

Он все глубже проваливался в массу. Шанса на спасение не оставалось. Его охватило отчаяние. Все было ужасно, так ужасно, как сама смерть.

Ральф превращался в карлика! Он провалился уже по бедра. Теперь он начинал чувствовать некое тепло. Над черной поверхностью проносился как бы какой-то туман. А он погружался все глубже и глубже. Масса не знала пощады. Она бурлила и всасывала в себя то, что было на поверхности, она бродила и проглатывала свою жертву.

Ванденфельс пошевелил руками, которые он поднял вверх в беспомощном жесте. Глаза у него почти вылезли из орбит. Ральф широко раскрыл рот, лицо его побледнело, и он почувствовал, что его сердце колотится еще быстрее. Оно превратилось в насос, работающий в бешеном ритме. Эхо насоса отдавалось до глубин его мозга, и он слышал это эхо, как колокольный звон.

Страх и сумасшествие слилось воедино. Все это вместе давало невыносимое ощущение ужаса. Чем глубже он погружался и чем больше таким необъяснимым образом уменьшался, тем сильнее в его нос проникал обжигающий запах. Еще сильный вдох, и Ральф Ванденфельс упал вперед. Лишь теперь он хрипло закричал, но уже и это не могло помочь. Дьявольская масса была сильнее и проглотила его.

* * *

— Куда запропастился Ральф?

Это спросила Эстер Шапиро, одна из молодых ученых-физиков, темноволосая женщина, родом из Хайфы, за которой ухаживали почти все ее коллеги. Это продолжалось до тех пор, пока все не убедились в том, что Эстер не интересуется мужчинами.

Ее коллега ухмыльнулся:

— Заснул.

— А ты отдал ему ключ?

Она медленно подошла к нему.

— Что это значит?

Губы Эстер, которые были красного от природы цвета, растянулись в улыбке.

— Все очень просто. Ты сам отвечаешь за этот сон.

— В таком случае, мне бы надо все знать.

— Пойду посмотрю.

Она провела рукой по лбу, чтобы поправить упрямую прядь волос, потом вышла из лаборатории, остановилась в коридоре и глубоко вздохнула.

Доктор Эстер Шапиро ненавидела ночную смену. Такая работа ломала человека. Нормальный жизненный ритм совсем расшатывался. Но работа была нужна, она не ждала, а научные исследования, служащие борьбе с преступниками, просто необходимы.

Она сунула руки в карманы белого халата. Доктор Шапиро думала о своей подруге, которая сейчас лежала в постели и спала. Когда Эстер вернется домой, Доретта уйдет на работу. Она нашла себе работу в книжном магазине.

Глубоко погрузившись в свои мысли, Эстер открыла дверь в то самое помещение. Впрочем, она отреагировала иначе, чем ее немецкий коллега, и не переступила порог сразу. Она остановилась около стены и теперь смотрела на чудовищное зрелище, которое вырисовывалось перед ней под ярким светом ламп, находящихся высоко под потолком. Это было неописуемо. Масса покрывала почти весь пол в комнате. Лишь у порога она как бы в насмешку оставила узкую полоску, почти в ладонь шириной.

Доктор Эстер Шапиро отказывалась понимать то, что происходит на этом свете. Она сантиметр за сантиметром отходила назад. Вид черной массы вызывал у нее страх, которого она никогда не знала до сих пор. В этом было что-то непостижимое, необъяснимое, не поддающееся рациональному объяснению. Ее интеллект ученого отказывался это понимать.

Но здесь было и нечто большее. Внутри массы вырисовывались поблизости друг от друга два лица — лицо женщины и лицо мужчины.

Последнее лицо она узнала: оно принадлежало ее коллеге Ральфу Ванденфельсу из Германии. Все свидетельствовало о том, что проклятая жижа его сожрала.

Она почти не заметила, как отошла назад. Дойдя до площадки, Эстер быстро обернулась; она еще никогда так сильно не дрожала, и никогда еще коллеги не видели Эстер Шапиро такой бледной.

— В чем дело?

Эстер услышала вопрос и пробормотала ответ, который не понял никто из ее коллег. Лишь у одного из них хватило реакции, чтобы успеть поймать падающую женщину. Двое других выбежали из лаборатории и через несколько секунд тоже стали свидетелями этого кошмарного зрелища.

Один из них прижался лбом к стене и начал рыдать, другой сразу же начал действовать. В лаборатории есть кнопка звонка, служащего сигналом тревоги. На эту кнопку он и нажал изо всех сил, как только мог. После этого он ощупью нашел стул, который сейчас ему был очень-очень нужен…

* * *

Мы вступили в ад. Точнее говоря, переступили через порог, а когда за нами захлопнулась дверь, я услышал шепот моей рыжеволосой попутчицы.

— Как будто крышка гроба закрылась.

У меня было более чем странное ощущение, когда я стоял посередине громадного холла и глядел на загромождавшую его плюшевую мебель, выделявшуюся на фоне паркетного пола. В этот интерьер прошлого столетия как нельзя лучше вписывались четыре женщины. Они стояли перед нами полукругом. Рита Уилсон была рядом со мной, и ее рука касалась моих пальцев.

Я поставил чемодан и кивнул. При этом я смотрел прямо на женщин.

— Меня зовут Флора, — сказала женщина, встретившая нас у двери.