Пять новелл для принцессы книга 7

- Он воспитатель Мирры. А Маниэль покровитель певцов. Он их собрал и обучил когда-то искусству музыки, - он говорил с явным раздражением.

- Не кипи. Ты предаешь много значения мнению других. Тебе решать, куда ты идешь.

- А куда? Может, ты укажешь? Я не знаю ответа, - раздраженно возразил он. - Я здесь не свой. Они не примут меня. Я не пою их песен, не сочиняю и не слышу их. Я только иду и иду.

Эл снисходительно улыбнулась ему.

- Я думала, что ты уравновешенный, стойкий, сильный мужчина, а вижу глупого мальчишку, который равняет себя с собственным тягловым животным. И это будущий король? Ха.

- Прекрати это, - рассердился Бродяга. - Твоих насмешек мне недоставало. Ты ушла, а могла бы удержать меня, когда я падал в проход.

- Это я тебя толкнула, - призналась Эл. - Хочешь - верь, хочешь - нет. Предсказание - это правда. Ты упал в объятия судьбы.

- Мирра созналась в обмане, - возразил он.

- Чтобы ты не сердился.

- Ты лжешь. Не понимаю вас, женщин. Ради того, чтобы удержать мужчину вы пересекаете границы чести.

- Ах, ты, мальчишка, - пригрозила Эл. - Ты носков моих сапог недостоин, не то чтобы во лжи меня упрекать. Я бы могла послать тебя распоряжаться своей судьбой самостоятельно, но тогда ты до смерти будешь бродить один и ныть о потерянной любви, болван этакий. Отправляйся к Жеймиру и требуй Мирру в жены.

- Он обещал ее Маниэлю, - не сдержался Бродяга.

- А это не твоя забота.

Он подскочил. Ее тон напугал его. Вряд ли он тут же помчится исполнять указание, но резкость Эл охладила его пыл.

Эл выплеснула остатки напитка на землю и сгоряча бросила подальше стаканчик.

- Смертные, - фыркнула она сквозь зубы.

Разговор был громким, недовольство Бродяги заметили пирующие, а за одно обратили внимание на безучастную к общему веселью Эл. Она сдалась на уговоры и вступила в общий круг. День клонился к вечеру, танцевать и прыгать всем надоело, теперь только пели песни и рассказывали чудесные истории. Тут были сказки о проклятом городе и его храмах, о строгости великих к смертным, о различных деяниях владыки, о Гирте, о гибели великой. О, как все изменилось в устном пересказе, повторяемом множество раз! Как далеки от правды были эти сказки! Зато витиеваты и полны наивных подробностей. Поменялись имена, порядок событий, да и сами события стали другими. Эл то сдерживалась, чтобы не разразиться хохотом, то с изумлением осматривала кивавших рассказчику слушателей, которые верили, что пересказ точный Эл рассудила, что так даже лучше.

Рассказчики и певцы менялись по кругу. Она не учла, что очередь дойдет и до нее. Когда слушатели с ожиданием перевели на нее взгляды, Эл поймала лукавую улыбку Маниэля. Отказ не поймут, даже присоединившиеся к кругу певцов жители и жительницы деревни приняли участие в забаве, больше вызывая общий смех. Певцы импровизировали, но тут у них было преимущество перед простолюдинами, когда пел один, его понимала вся труппа, и они подхватывали мотив, уже хором заканчивали то, что начинал один. Выходили красивые хоровые песни. Без слов с одним мотивом.

Эл решилась. Паузу приняли за приготовление и сосредоточение. Эл запела тихо, чтобы голос звучал без надрыва, мягко. Она не практиковалась в пении, но с детства обладала чистым голосом. В прошлом, на Земле ее друг и первая любовь - Игорь, в то время начинающий композитор - пытался развить ее талант к пению, но Эл была занята полетами, космосом, приключениями, бурными затеями своей юности, оставляя пению место развлечения. Игорь с тщательностью хорошего педагога пытался привить ей любовь к музыке, но Эл не прониклась его увлечением, предпочитая рискованные действия и проверку себя на выживание. Много раз, на собственном опыте Эл убеждалась, что все, чему жизнь учит, непременно пригодится. Где-то в будущем ему уготовано место, пусть самое малое. Умение или способность, тренированные в свое время, развитые обучением, могут прийти на выручку в самый неожиданный момент. Для Эл момент настал. Не в первый раз человеческий опыт был более пригоден, чем опыт этого периода.

Она мысленно вернулась к стародавним репетициям, а ее цепкая память заставила вспомнить старую балладу, которую они учили дуэтом. Она звучала как диалог двух влюбленных. Эл подумала о Мирре и Бродяге и сочла, что спеть о любви - затея удачная и уместная. Пусть никто не поймет языка, но песня звучит не для тех, кто в круге. И она запела, закрыв глаза.