Пять песен мира. Книга 1

Алекс знал, что ничего страшного не произошло. Каждый подъем сопровождался воем тревоги и голосом дежурного в хрипевшем динамике: «Рота, подъем! Подъем! Подъем!»

Алекс вскочил с кровати, ловко надел форму, и несколькими привычными движениями идеально заправил кровать. С Данни пришлось стягивать одеяло, и чуть ли не сталкивать с постели. Он с трудом встал, вид у него был помятый, и растерянный, взгляд остекленевший, будто с недельной пьянки, а движения рассеянные. Из-за его медлительности пришлось долго и нудно отжиматься в коридоре, ведь когда остальные построились, Данни только выпрыгнул из кубрика, и скакал на одной ноге, пытаясь натянуть тугой армейский ботинок. К Данни быстро прицепилась целая куча обидных прозвищ: «Затупок», «Очаровашка», «Мохнатая чума», но Алекс и Айрис старались его так не называть, хотя иногда желание возникало непреодолимое. После общего построения в казарме курсанты отправились на тренировочную площадку для разминки, хотя, казалось, куда уже разминаться?

Каждый день — невыносимая мышечная боль. Невыносимая усталость. Сонливость. В роте всегда находился тот, из-за кого все отжимались до посинения и потери сознания, и в условиях этой «бонусной» физической нагрузки, существовала еще уставная программа физической культуры, включенная в режим дня. Пропустить ее нельзя никак, и Василиса не позволяла, особо отличительных воспитывая типичным для армии образом — рукоприкладством.

Процесс разминки контролировался строго. Василиса буквально пинками подгоняла тех, кто не поспевал за строем во время пробежки вокруг плаца. Данни ковылял, глядя в спину отдалившейся Айрис, и почувствовал, как ему в ягодицу впечатался тяжелый армейский ботинок.

— Пошел! — крикнула Василиса ему в затылок. — Такой дохлый, а бегаешь, как жирдяй! Затупок!

Данни вскрикнул от боли, и ускорился, едва перебирая тяжелеющие ноги. С трудом ему удалось добраться до спортивной площадки, где курсанты отжимались на брусьях, подтягивались на перекладинах, и качали пресс где только придется. После изнурительной разминки Василиса построила курсантов рядом с резиновым теннисным кортом, на котором, правда, отсутствовала сетка. Стояли только маленькие металлические столбы.

Курсанты, разогретые и краснощекие от напряжения, дружно пытались отдышаться, и только некоторые из них стояли спокойно, уже привыкшие к нагрузкам. Хорошо держался Райан. Он быстро стал заместителем командира взвода, и сместил Алекса, которому, к сожалению, немного не хватало сообразительности для управления людьми. Пусть он был исполнительным, но исполнительности оказалось недостаточно, чтобы руководить.

Райан практически во всем превосходил Алекса. Отличался техническим складом ума, отлично управлялся с тактикой и стратегией, на теоретических занятиях не испытывая затруднений с упражнениями и задачами. Вообще, Алекс не сильно расстраивался.

Он был одержим только одной мыслью — уничтожить побольше этих чертовых звуковиков. Уничтожить их всех, и сделать так, чтобы ни одной не осталось.

— Итак, — Василиса с ухмылкой прохаживалась вдоль строя, и не без удовольствия оглядывала замучившихся курсантов. — Если вам вдруг показалось, что это конец, то вы сильно заблуждаетесь. Пора из вас, сосунков, сделать настоящих бойцов. Потому теперь мы приступим к моей любимой части тренировок. Рукопашный бой.

— Разрешите вопрос, — спросил плечистый курсант из строя.

— Ну, разрешаю, — Василиса остановилась напротив курсанта и взглянула ему в глаза.

— А зачем в бою со звуковиками уметь драться? Это ведь бесполезно….

Василиса внезапно впечатала мощный апперкот курсанту в брюхо, и тот с воплем согнулся. Курсант кашлял, воздух из легких выбило как пушечным выстрелом, и те, кто стоял поблизости, аж в сторону шарахнулись. Никто не ожидал, что в столь хрупкой девушке могло быть столько ударной мощи. Василиса склонила голову к уху курсанта, и процедила сквозь зубы:

— Если ты, ничтожество, не в состоянии разбить кому-то рожу в кровавую кашу, то с чего взял, что не обоссышься, когда столкнешься со звуковиком в реальном бою? А?

Василиса с силой дернула курсанта за воротник, и курсант повалился лицом в пыльную землю, кашляя и задыхаясь.

— Это касается всех и каждого, — Василиса указательным пальцем обвела строй. — Если кто-то еще вздумает задавать дебильные вопросы, то его ждет то же, что и этого недоумка!

Василиса с презрением пинком в землю бросила в лицо лежавшему курсанту струю пыли.

— У кого-то еще есть дебильные вопросы? Вижу, что нет. Так. Кто считает себя самым мощным из присутствующих? Сейчас вы все будете драться за особое право, о котором я расскажу вам несколько позже, но, поверьте, вам оно понравится. А те, кто проиграет, сегодня останется без ужина. Пока каждый из вас не отрастит достаточно большие яйца, к полетам никто допущен не будет.

Глава 10