Пять песен мира. Книга 2

В окне я увидела звездное небо. Очень чистое. И на его фоне висели огромные космические корабли, находившиеся на земной орбите. Насчитала несколько десятков. Огромный белый лайнер — тот, которым, возможно, мне предстояло управлять, выглядел комфортным. На его корпусе мерно вспыхивали ходовые огоньки, обводя его интересным точечным контуром. Я бы сказала, что лайнер показался мне туристическим. Будто бы его не для научной экспедиции строили, а для галактического круиза. Рядом с ним покоилось еще несколько крупных военных линкоров, да парочка авианосцев, и я задавалась вопросом — если никого не собрались убивать, то к чему было столько тяжелых военных кораблей? Возможно, для защиты от пиратов или маргиналов в пути, а возможно подобная комбинация эскадры была делом привычки.

Впрочем, поживем увидим.

***

Василиса была настолько ошарашена вспыхнувшим воспоминанием, что забыла о том, что на нее сейчас было направлено несколько лучеметов. К слову, вот и ответ на вопрос, откуда на этой планете взялись люди с военной техникой и лазерным оружием, которое никак не могло уничтожить звуковиков. На каждое военное судно, которое она видела в воспоминаниях, приходилось по несколько тысяч человек экипажа, вооруженных до зубов на случай абордажных ситуаций. Линкор — три тысячи человек экипажа. Авианосец так вообще — четыре тысячи. А военной техники там могло быть навалом. Боже…. Неужели все, что она увидела — правда?

Бандиты не успели выстрелить. Три крупных существа ворвались в пещеру со стремительностью буйволов, и Василиса ничего толком не успела разглядеть, кроме чешуи мятного цвета, покрывавшей мускулистые тела.

Первый бандит не успел пискнуть — тварь заглотила его голову, впившись острыми зубами в грудь, разорвала торс в клочья когтистыми лапами, а затем с легкостью швырнула убитого в стену, будто тряпичную куклу. Бандита едва ли не размазало по стенке — на ней осталось жирное кровавое пятно, а сам он обрел пугающий вид — глубокие и страшные порезы на теле, забрызганная кровью голова, и торчащие наружу обломки ребер.

Пещера заполнилась криками, и засияла от выстрелов лучеметов, лазерные лучи перечеркивали пространство, раскаляя воздух, и врезались в тела ящероподобных существ, но не наносили никакого вреда. Ящерицы ловко носились по пещере, стремительно отпрыгивая в стороны, и проскальзывали под лучами с такой ошеломительной гибкостью, что могла позавидовать самая пластичная змея.

Двух бандитов разорвали на части. Первому тварь вонзила лапы в грудь, и резким движением разорвала его надвое, как хрупкий тетрадный лист. Хлынули фонтаны крови и на пол шлепнулись внутренние органы. Второму досталась смерть гуманнее.

Тварь вонзила в него острый шип хвоста, и подняла его над землей, затем швырнув в сторону — шип вонзился прямо сердце, и бандит умер моментально.

— Нет! Отвалите, уроды! Пошли прочь! — кричал монгол, надрывая голосовые связки. Он пятился назад, и отстреливался, но юркие чудовища с легкостью уклонялись, без особого труда настигнув беззащитную жертву.

Одна тварь промчалась по стенке, оттолкнулась от нее, и прямо в прыжке рассекла монгола надвое взмахом лапы.

Глава 19

Пещера превратилась в бойню. Вид кровавых пятен на стенах, запах пота и разодранной плоти вызывал у Данни тошноту, и он проглотил рвотный ком. От треска раздираемой ткани хотелось стиснуть зубы, а крики заставляли сердце Линды сжиматься, хотя жалости, на ее взгляд, бандиты не заслуживали. Твари рвали раненых живьем, а тем, кому повезло, сразу перекусывали глотки.

Отбиваться от ящеров было нечем. Одна смертоносная проблема быстро сменилась другой. Ящер вырвал бандиту руку, и тот, корчась в агонии и захлебываясь собственной кровью, потерял сознание от болевого шока. Ящер поднял голову, зажимая руку в окровавленной пасти, и взглянул на Алекса. Алекс отразился в янтарных глазах ящера, попал в разрез узких от злобы зрачков, будто на прицел. По спине Алекса пробежались мурашки, а в животе от ужаса похолодело.

Ящер выплюнул оторванную руку, и коротко прорычал, привлекая внимание сородичей. Твари точно пришли сюда не за едой. Они что-то потеряли, и утрата эта вызвала в них почти осознанную и почти человеческую ненависть. Ящеры грозной поступью приближались к пленникам, согнув лапы в коленях, и двигали лопатками, как пантеры, готовившиеся нанести смертельный удар.

Они скалили грязные от крови клыки, угрожающе рычали, и Василисе стало страшно до дрожи в руках. Она вдруг отчетливо осознала, что выхода не было. Алекс не мог превратиться в гиганта, да и толку от этого никакого. Враги были слишком малы. Раздавить их, не раздавив своих, было невозможно. Когда все уже успели попрощаться с жизнью, в палатке прошелестел целлофановый пакет, и из палатки с диким шипением выскочила ящерка, и встала между ящерами и пленниками крохотной, но непреодолимой стеной.

— Мяшка? — Василиса глаза от удивления выпучила, не понимая, чем маленькая ящерка могла напугать крупных рептилий. Но стоило ей сравнить ящерку и ящеров, она сразу все поняла.