Пять президентов

Вдруг раздался сигнал отбоя — по всей вероятности, агент звонил из автомата и ему помешали вести дальнейший разговор. Несколько раз произнесенное Воннелом «алло!» было бессмысленным. Бросив трубку на рычаг, он почему-то сокрушенно произнес, ни к кому не обращаясь:

— Ускользнул!

— А Миллер? — воскликнул кто-то из членов Совета.

— Я не понял, господа, — произнес Воннел, — он сказал «труп» или «трупы»?

Все переглянулись и промолчали, но было заметно, что ангел надежды пролетел по залу, потому что лица членов Совета оживились.

— Трупы! — сказал вдруг Джекобс, научившийся в последнее время отдавать предпочтение множественному числу перед единственным.

На Дорона уже никто не обращал внимания. Генерал сел в кресло, закрыл глаза и представил себе собственное будущее настолько отчетливо, что, будь при нем какой-нибудь яд, он принял бы его непременно.

— Господа, — сказал президент, одетый в помятую рубашку, — нам хотелось бы определенности, и, очевидно, назрел вопрос…

И вновь раздался телефонный звонок. На этот раз Воннел опередил Джекобса и схватил трубку.

— Сейчас будет определенность! — быстро оказал Арчибальд Крафт.

Дорон продолжал сидеть с закрытыми глазами.

— Воннел слушает! — сказал министр.

— Отлично! — произнес чей-то голос. — Если вы тот Воннел, который является министром внутренних дел, немедленно передайте трубку генералу Дорону!

— Кто говорит? — спросил министр.

— Профессор Миллер!

У Воннела отвалилась челюсть. Члены Совета, как по команде, встали со своих мест. Дорон, двигаясь почему-то боком, приблизился к телефонному столику. Нервы его были на пределе. С трудом сохраняя контроль за своими движениями, он сомнамбулическим жестом взял трубку.

— Да, — сказал он тихо. — Я слушаю.

— Господин генерал, — сказал Миллер, — рад сообщить вам, что матрицы членов Совета приготовлены. Жду ваших дальнейших указаний!

— Что? — сказал Дорон.

— Я говорю, — повторил Миллер, — что вы можете объявить членам Совета о том, что я жду ваших указаний по поводу их дублирования.

— Так, — сказал Дорон, пытаясь сориентироваться в этой невероятно изменившейся обстановке. — Вы… там же? — Глупее вопроса он задать не мог.

Миллер откровенно расхохотался в трубку:

— Почти, генерал.

На присутствующих этот смех произвел гнетущее впечатление. «Ну конечно, — решил каждый, — они в сговоре! Это ясно как Божий день…»

Дорон тем временем уже взял себя в руки. «Вероятно, Гард сделал свое дело. Или Миллер открылся сам? В конце концов, сейчас важно то, что он предлагает мне сотрудничество, да еще в момент как нельзя более подходящий…»

Крафт, опустив низко голову, кусал кончик платка, торчащего из нагрудного кармана. «Вот когда начал действовать их сценарий! — подумал он. — Не в тот раз, когда был непредвиденный звонок, а именно сейчас! Дорон опасен, как черти в аду!»

— Ну, генерал? — спросил Миллер.

В голосе Дорона появились властные нотки: он уже почувствовал способность на равных участвовать в игре.

— Профессор, — сказал Дорон, — если в течение часа от меня не поступит никаких указаний, приступайте к дублированию!

— Хорошо, генерал. И вот еще что. Полиция и армейские части пытаются разогнать митинги протеста. Это обостряет обстановку в стране и ведет к напрасным жертвам. Отдайте распоряжение о соблюдении властями конституции. Иначе я приступлю к дублированию немедленно. Вы поняли?

— Разумеется, — сказал Дорон и повесил трубку. Затем, сделав паузу, он обвел присутствующих торжествующим взглядом. — Воннел, будьте любезны выполнить распоряжение Миллера. Он прав. Незачем накалять обстановку, мы все решим полюбовно. Садитесь, господа!

Все сели. Воннел опрометью бросился выполнять приказ. Дорон же так и остался стоять у телефонного столика. Свободное пространство, которое теперь пролегало между ним и членами Совета, как бы подчеркивало существо создавшегося положения. По лицу генерала пробежала еле заметная улыбка. Он вновь принял вольную позу, медленно полез в карман, медленно вытащил портсигар, неторопливо щелкнул зажигалкой и с откровенным наслаждением пустил облако сизого дыма.

— Я заметил, господа, — произнес Дорон, — что вы приехали сюда в черных машинах. Мне очень жаль, что вы избрали для своих автомобилей столь опасную окраску… Моя машина выкрашена в светлый цвет. И это не случайно, господа. Остерегайтесь черных автомобилей! Статистика показывает, что из каждых ста катастроф девяносто четыре происходят именно с черными машинами… Но это, господа, между прочим.

Он явно издевался над членами Совета.

Ну а что делать дальше?

— Мне кажется, господа, — произнес Дорон, — ситуация вполне созрела для выводов. Кто первый?

Первым был Крафт.

— Генерал совершенно прав, — сказал он. — Наш либерализм и игра в демократию привели к распылению власти. Им необходимо противопоставить единую и твердую силу, и кандидатура генерала Дорона мне кажется подходящей.