Пять президентов

— Судьбу! — ответил Таратура, широко улыбаясь. — Но не завидуй, Фред, эта штука мне не принадлежит.

— Удивительное совпадение, — сказал Фред. — Я этот плащ тоже взял напрокат.

— Старина, я очень рад тебя видеть, но страшно тороплюсь, и если опоздаю хоть на минуту, мне придётся занимать где-то голову. Тебе не по пути со мной?

— А куда ты едешь?

— Клингельн-парк, двенадцать.

— А, мне всё равно, — сказал Честер, влезая на сиденье рядом с Таратурой. — Когда человека кормят ноги, можно дать им немного отдохнуть. Гони!

Они тронулись с места, и Таратура тут же спросил:

— Фред, я давно хотел с тобой поговорить. Что это за история с профессором Миллером, в которой, говорят, ты когда-то копался?

— Много будешь знать, — сказал Честер, — меньше заработаешь.

— Я не шучу, старина.

— А меня прямо-таки распирает от хохота.

— Секрет?

— Какой, к чёрту, секрет! Загадка.

Таратура сжал губы и искоса посмотрел на Честера.

— Не обижайся, — сказал ему Фред. — Я сам на себя обижен. До сих пор решаю этот ребус и никак не могу решить.

Машина остановилась в это время у дома Миллера.

— И всё? — спросил Честер. — Кто тут живёт?

— Мой шеф.

— Прилично платит?

— Как говорится, на хлеб с сосисками мне хватает.

«Гоночный автомобиль» нашёл себе пристанище в уютном гараже? Ну ладно, я пойду, а то ещё твой шеф решит, что я пытаюсь переманить тебя.

Честер открыл дверцу машины, и в это время появился Миллер, который, быстро пройдя садик, окружавший особняк, торопился к «мерседесу».

— Профессор Миллер? — тихо сказал Фред, слегка поклонившись.

Миллер на мгновение задержал на лице бывшего журналиста взгляд, словно припоминая, откуда ему знакомо это лицо, и, тоже кивнув Честеру, сел в машину. Через мгновение Честер остался одиноко стоять на тротуаре, глядя в ту сторону, где скрылся «мерседес».

«Вот оно что! — подумал он. — Значит, Миллер переехал в этот особняк. И купил Таратуру… Что бы это могло значить?»

Подняв воротник, Фред зашагал по улице, обдумывая эти мало что говорящие данные и пытаясь сопоставить их с тем, что вот уже более полутора лет не давало ему покоя. Он всё ещё мучился вопросом: какой же Миллер остался в живых, настоящий или двойник?

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ 5. Четверо у сейфв, не считая Фукса ⠀⠀ ⠀⠀

Дорон не тратил времени на приветствия.

— Гард, у меня к вам дело. Куда-то запропастился профессор Чвиз из Института перспективных проблем, — сказал генерал инспектору полиции, когда тот вместе с профессором Миллером и Кербером вошёл в кабинет. — В его лаборатории обнаружена вот эта записка: «Я ухожу навсегда». Я не стал бы тревожить вас по пустякам, но этот старик действительно мне нужен. И желательно живой. Мои ребята тоже ищут его, но им надо помочь. К вам, — Дорон обернулся к учёным, — пока единственная просьба: попытаться установить, где находятся чертежи установки Чвиза и другие документы.

— Мне кажется, это нетрудно сделать, — сказал Миллер, поправляя очки, — все документы были в сейфе…

— Тем лучше, — перебил генерал и подумал: «Мир, в котором профессора верят в незыблемость сейфов, воистину не оставлен ещё Господом Богом». — Не смею задерживать. — Дорон встал.

«Всё-таки он деловой парень, этот генерал, — подумал инспектор Гард. — Но люди, которые подразумевают в собеседниках сообразительность, обычно плохо кончают».

— Вы не возражаете, профессор, если я поеду в институт вместе с вами? — спросил Миллера полицейский инспектор, когда они вместе с Кербером вышли из кабинета генерала Дорона.

— Пожалуйста. Как вам будет угодно. — Миллер был погружён в собственные мысли.

— Я бы хотел посмотреть на этот сейф с документами, — продолжал Гард, делая вид, что он не замечает выражения сосредоточенного раздумья на лице физика. — Если эти документы ещё там…

— А если их нет? — быстро спросил Кербер.

— Ну, в этом случае моё присутствие становится просто необходимым, — спокойно сказал Гард, щурясь от яркого солнца, ослепившего их после мрачноватых коридоров Комитета Дорона. — Вы на машинах?

— Нет, генерал присылал за мной свою, — сказал Кербер, а Миллер промолчал.

— Отлично, тогда поедем на моей. — Инспектор распахнул дверцу чёрного «Гепарда-108», над крышей которого торчала антенна, длинная, как удочка. — Помимо неплохой резвости, у неё есть ещё одно важное преимущество: мы можем не обращать внимание на знаки движения и полицейские трели. — Он вздохнул и добавил с грустной улыбкой: — Поверьте, это единственная радость в моей жизни.

Ехали молча. Инспектор — за рулём, учёные — на заднем сиденье.

— Кстати, профессор, — прервал молчание Гард, — для меня было бы нелишним узнать, у кого, собственно, находились ключи от сейфа.

— Дубликата не было, — ответил Кербер.

— Да, они всегда были у Чвиза, — подтвердил Миллер.

— А дубликат?

— Дубликата не было, — ответил Кербер.

— Откуда вы знаете? — спросил инспектор.

— Мне помнится, что сейфом пользовался только профессор Чвиз.

— Да, других ключей не было, — подтвердил Миллер.

— Вам не кажется, что запертый сейф без ключей — достаточно унылое зрелище? — спросил Гард, включая рацию на приборной панели автомобиля.