Пять рассерженных мужей

Пистолет пулемётчика, и правда, перестал отвечать на выстрелы гоблинов. Канонада стихла.

— Эй, мужик, бросай пушку, — ласково предложил Вован. — Бросишь, — отбуцкаем, не бросишь, — пристрелим. Выбирай сам!

Я приподнялась, чтобы лучше видеть происходящее и почувствовала… нежную руку Мишеля. Оказывается, все это время он лежал рядом.

— Софи, не вставай, — попросил он.

Я вспомнила кто зачинщик перестрелки и с жаром зашептала ему в ухо:

— Как ты мог? Как ты мог, дорогой? Так рисковать моим благополучием! Ах, представить страшно, что тебя могли убить!

— Я спасал твоего мужа, все согласно русской традиции, — оправдался Мишель. — Ведь если бы не я, партизан успел бы выстрелить, и кто знает в кого бы он попал?

— Та настоящий герой! — прошептала я.

И в этот момент снова зазвонил мобильный.

— Мама, ну что? — спросила Тамарка.

— Тома, я занята, — зашипела я.

— Роза, они ещё трахаются, но телевизор уже выключили, — отчиталась Тамарка и оставила меня в покое.

А гоблины все же услышали звонок.

— Слышь, Вован! — крикнул один из них. — Чей-то мобильный пищит!

— А и хрен с ним! — ответил Вован. — Не до него щас, а ну, сгоняйте, бля, в те кусты и поглядите, что там творится.

Я мгновенно погрузилась в крапиву и в это время опять зазвонил мобильный.

— Мама! Ну что? — нетерпеливо спросила Тамарка.

— Тома, отвяжись, — рассердилась я. — Тут жарко и совсем не до тебя.

— Мама, вы что, с ума посходили? — закричала Тамарка, но тут же с мольбой добавила: — Пожалей Евгения, угробишь мужика. Хотя, дай, я сама его пожалею, скажу ему пару слов.

— Тома, не могу, — прошипела я.

— Почему? — удивилась Тамарка. — Мама, только не ври, что его там нет.

— Он здесь, — честно призналась я, — но говорить с тобой не может. И я не могу. Все. Извини. Потом позвоню.

Тамарка как сумасшедшая завопила:

— Когда?

— Минут через десять.

Я отключила телефон и, извиняясь, посмотрела на Мишеля. Он не отрывал глаз от поляны. Там, в свете костра, гоблины кряхтя и ухая, пинали ногами распластанного на траве пулемётчика. За этой Тамаркой я не заметила, как они его отловили.

Когда пулемётчик перестал подавать признаки жизни, гоблины дружно отёрли пот и успокоились. Вован полез в «Лендровер», вытащил мешок и зачем-то натянул его на голову полумёртвого пулемётчика. Признаться, я была о Воване лучшего мнения.

— Зачем он мешок бедняге на голову пристроил? — спросила я у Мишеля.

— Чтобы тот не видел этих, как ты их называешь?

— Гоблинов, — подсказала я. — Полагаешь, он может видеть? После всего, что они с ним проделали?

— Я — нет, но гоблины полагают.

Расправившись с пулемётчиком, гоблины расслабились и тут же обнаружили «сервированный» шашлыками и пивом стол, точнее пень. Не долго думая, они приступили к трапезе.

— Эй, мужики, — тщательно пережёвывая шашлык, проорал Вован, — выходи, потолковать надо!

Из баньки не донеслось ни звука, хотя я точно знала как сильно переживает Архангельский за шашлыки, припасённые для господина Папикакиса.

Гоблины, не получив ответа, зашевелились, бросили пиво и подтянулись к баньке.

— Хорош дурить, мужики, — обеспокоено воззвал к закрытой двери Вован, — говорю же, потолковать нужно. Слышите, мужики?

В ответ тишина.

— Та-ак! — сказал Вован задумчиво. — Братва, а ну быстро сгоняйте кто-нибудь вокруг баньки, гляньте, нет ли там, бля, окна?

Двое гоблинов сорвались с места, я и Мишель с головой нырнули в крапиву. Я лежала, едва дыша, и, компенсируя возможность подглядывать, напряжённо прислушивалась к происходящему.

— Ну чё там? — гаркнул Вован.

— Да ничё! — раздалось у меня над ухом. — Окон нет, а вокруг обежать нельзя! Тут, бля, одна крапива!

— Давайте тогда сюда! — скомандовал Вован.

По топоту я поняла, что приказание выполнено, и позволила себе покинуть крапиву. Щека горела, как ошпаренная, но я быстренько прочитала себе лекцию о пользе крапивы и успокоилась.

А Вован, вот, не успокоился.

— Слышь, мужики! — снова завёл шарманку он. — Выходи, да? Надо потолковать! Мы к вам с лучшими намерениями!

Тишина.

В конце концов Вован не выдержал.

— Довыё…сь! — пообещал он. — Спалим вместе с хатой и будь здоров!

С минуту другую реакции не последовало, видимо, шёл процесс обдумывания угрозы. В конце концов её признали реальной, дверь предбанника отворилась и на пороге появился Женька.

Глава 41

Я порадовалась. Мой бывший муж не ударил в грязь лицом перед мужем будущим. Он не струсил, держался перед гоблинами вполне независимо и с лёгкой развязностью спросил:

— О чем толковать будем?

Вован в подробности входить не стал, а только рукой махнул.

— Давай, — предложил он Женьке, — чисто конкретно выводи своих.

— Зачем? — флегматично поинтересовался Евгений.

— Сядем ладком, пивка припьем, мы тут со всем своим. Слышь, ну точно, мы к вам с полным уважением, харч с собой привезли, угоститесь, если не побрезгуете, а там и о делах побазарим.

Женька покосился на автомат, висящий на его плече, и презрительно гмыкнул.

— Да не боись, — успокоил его Вован. — На толковище приехали. Была б нужда, всех бы давно положили. Вы нам ещё по ящику водяры должны.