Пять рассказов о любви и подвиге

В нескольких местах из корабля вырывались и тут же застывали блестящими каплями струи масла и пара – эта серебристая россыпь, смешиваясь с черным и белым дымом, шлейфом протягивалась насколько хватало глаз, отчего корабль был похож на комету. А пространство вокруг этой рукотворной кометы было заполнено ее металлическими останками – рваными частями корпуса корабля, раздавленными модулями, ровными параллелепипедами железоникелевого сплава с астероида, камнями, пылью и просто мусором.

Из-за этого подход челнока к кораблю затруднялся и грозил обернуться новой катастрофой. Но мастерство пилота оказалось на высоте, и через полчаса, отыскав стыковочный узел, челнок прилип к телу мертвого грузовика.

Вернувшись, челнок привез тринадцать человек и два тела. Капитана и штурмана обнаружить так и не удалось. Среди спасенных было двое тяжелораненых, а почти все остальные были покрыты синяками, ссадинами и кровоподтеками. Авария грузовика не обошла стороной ни одного члена его команды, оборвав жизни четырем молодым, смелым и сильным.

Причина гибели грузовика оказалась до ужаса банальной: астероидный удар.

На самом деле в Поясе астероидов не так опасно и страшно, как об этом принято думать, ведь здесь расстояния между более или менее крупными астероидами достигают десятков и сотен тысяч километров. Так что корабли в этом регионе летают почти также, как и в «чистом» пространстве между Землей и Марсом. Почти, но не совсем.

В Поясе страшны не крупные астероиды – все они известны и наблюдаются радарами. Опасаться стоит «камешков» диаметром в десятки метров, ведь их много, а обнаружить издалека практически невозможно. Иногда эти астероиды, имеющие массу в тысячи тонн, оказываются рядом с космическими кораблями, но обычно их пути расходятся.

Но бывает, что астероид находит свою цель. Так случилось пять суток назад с грузовым кораблем ГКМ-2004, который на скорости сорок шесть километров в секунду лоб-в-лоб столкнулся с пятнадцатиметровым астероидом. Камень разнес грузовик в клочья, разбросав по окрестному космосу полмиллиона тонн груза. Довершила страшное дало череда беззвучных взрывов – в кораблях этой серии баки с топливом и окислителем находятся слишком близко и для возгорания хватило просто «удачного» попадания астероида…

На погибшем корабле были «гости» – известный ученый-планетолог Василевич с молодым аспирантом. Пожилой, но полный сил и энергии ученый совершил длительную экспедицию по объектам Пояса астероидов, и на попутном транспорте возвращался на Марс. Вместе с Василевичем летело три тонны геологического материала и гигабайты ценнейшей информации.

Ученый долго и упорно уговаривал спасателей взять на челнок несколько своих ящиков, но ему удалось «отбить» лишь небольшой рюкзак. Главное, говорил профессор своему аспиранту, находится именно здесь, в этом рюкзаке, а еще здесь и здесь – с этими словами он показывал на собственную голову и старенький ноутбук.

Аспирант был молчалив, но, как сказал профессор, «мальчик подает большие надежды, но у этой молодежи никакого уважения к научным авторитетам». Молодой человек на это никак не реагировал. Возможно, он уже в сотый раз слышал эту хвалебно-ругательную речь, и она не вызывал в нем никаких эмоций.

Все спасенные были размещены в свободных каютах (хотя и пришлось потесниться), а корабль начал готовиться к разгону. Инспектор в эти часы лишь однажды появился на глазах капитана – ему потребовалась подпись Сергея в рапорте для Главного управления. Капитан молча прочел бумагу, бросил короткий взгляд на инспектора, и не говоря ни слова подписал документ, что явно доставило удовольствие должностному лицу.

Беда не приходит одна

Удар. Еще удар. Корабль застонал, вздрогнул и начал медленно разворачиваться вдоль поперечной оси. Корпус грузовика заскрежетал так, что заныли зубы. Свет моргнул и во многих отсеках погас, но через мгновение они заполнились оранжевым светом аварийного освещения. Внезапно все стихло, и такая непривычная тишина, в которой утонул даже шум двигателей, больно надавила на уши.

Взвыла сирена. Сергей, опомнившись от сотрясения капитанского мостика, бросился к центральному пульту. Двигатели не работали. Корабль, только-только начавший разгон, потерял управление. И потерял едва не половину грузовых модулей. Реактор был цел и работал в штатном режиме. Это хорошо, очень хорошо, радиация – это самое страшное в такой ситуации. А так можно жить.

Еще удар, за которым последовала мощная вибрация, протяжный стон и скрежет корпуса. Свет совершенно погас. Мимо капитанского мостика пролетело несколько мятых и рваных кусков обшивки. Откуда-то снизу вырвалась белесая струя газа, тут же исчезающего в черноте космоса. Усыпанный звездами черный купол куда-то медленно плыл, и от этого кружилась голова.

Неожиданно загорелся аварийный свет, сирена, надрывавшаяся все эти долгие секунды, из последних сил издала тревожный вопль и заглохла. Запало озоном и оплавленным пластиком.

– Реакторный отсек!

– На связи! Реактор работает в штатном режиме!

– Двигательный отсек!

Тишина.