Пять шагов навстречу (СИ)

Вздохнув, одним движением переворачиваю нас и беру контроль в свои руки. Улыбка Мэйсона становится такой широкой, что ей позавидует Чеширский кот. Парень затаскивает нас к изголовью кровати так, что теперь наши глаза напротив друг друга. Это пугает. Я была сверху, но тогда его спина прижималась к горизонтальной поверхности, а не вертикальной. Такая смена делает слишком уязвимой и читаемой. В эту самую секунду, чувствую себя открытой книгой, и уже сомневаюсь в верности решения взять контроль. Я никогда не думала, что буду страшиться таких мелочей. Спустя минуту, которая по всем ощущениям растянулась в час, не предпринимаю никаких попыток движения. Я словно олень, застывший в свете фар. Сколько раз он был таким близким с кем-то? Сколько раз смотрел в глаза? Сколько девушек расплывались под его улыбкой? Забываю о неловкости положения, когда глаза Мэйсона продолжают смотреть в мои. Только когда его большие пальцы начинают рисовать круги на талии, выхожу из транса, смягчив хватку на предплечьях парня. Но он удивляет следующим вопросом:

— Хочешь обратно?

— Почему? — выдавливаю, пытаясь подавить страх в голосе.

— Ты напугана.

— Всё в порядке.

Дабы скрыть нахлынувшие чувства, спешу сделать первое движение, но Мэйсон тут же предотвращает его, останавливая на начале.

— Не надо, — он качает головой, удерживая талию в изначальном положении.

— Дай мне сделать хоть что-нибудь, — почти умоляю я.

— Ты пытаешься доказать что-то мне или себе?

— Себе, — выдыхаю, опускаю глаза.

— К чему показывать силу, которой нет? Ты боишься быть слабой?

— Нет.

— Скажи правду, и я дам тебе продолжить.

— Мы будем разговаривать в такой позе?

— Мне ничего не мешает.

— Пожалуйста, дай мне продолжить, — вновь прошу я, но Мэйсон отрицательно крутит головой.

— Я думал, всё поменялось.

— Всё и так поменялось.

— Нет, ты продолжаешь упираться. Боишься открыться мне. Ты лишний раз доказала это.

— Нет.

— Мы оба знаем, что я прав.

Словесный понос подступает к горлу, а слёзы жгут глаза. Я больше не могу держать в себе то, что хочу сказать или то, о чём думаю.

— Ты посчитаешь меня дурой. Скажешь, что я выдумываю и пытаюсь всё испортить. Но я думаю об этом. Ничего не могу поделать, мысли сами приходят в голову. Не дают довериться до конца.

— О чём ты?

— Ты был с кем-то? После меня…

— Ты шутишь? — выдыхает Мэйсон, пройдясь ладонями по лицу.

— Нет. Я думаю, что было с Эмили. Что было с другими. Я… я не хочу об этом думать!

Медленно втянув воздух в лёгкие, также неспешно, он выдыхает и берёт мои ладони в свои.

— Я обещал никогда не делать тебе больно. Только один раз, Трикси. И то, не по своей вине. Ты помнишь?

Молча киваю, наслаждаясь касанием и тем, как он нежно поглаживает внутреннюю сторону кисти пальцами.

— Я никогда не сделаю тебе больно. Ты можешь поговорить со мной. Мы можем быть всем друг для друга. Понимаешь?

Ещё раз киваю, смотря в его глаза.

— Я всегда буду рядом.

— Не говори так. Когда так говорят, выходит обратное.

— Я буду рядом, пока ты сама этого хочешь.

— Ты врал мне?

— Ты знаешь, что да. Это всё. Больше никаких тайн.

Вздохнув, примыкаю к его лбу своим и закрываю глаза.

— Я снова всё испортила.

— Не думаю, — улыбчиво заявляет Мэйсон.

Отстраняюсь, распахнув глаза и посмотрев на его самодовольно лицо, как будто он уже победил. Он же не может опустить всё так просто?

— Слабачка, — добавляет парень.

Кусаю губу и склоняюсь к его уху.

— Пристегни ремни, Картер, — шепчу, нежно укусив его подбородок.

Чувствуя, как легко удаётся всё вернуть в прежнее русло, ощущаю прилив новых сил. Для завершения картины, повожу языком по шее Мэйсона и оставляю новый укус, благодаря которому его тело моментально напрягается.

— Нам придётся что-то делать с твоей спиной.

— Что? — давится он, пока я продолжаю издеваться над ним с помощью поцелуев и укусов.

— Либо ты проделаешь дыру в стене, либо посадишь кучу заноз.

Откинув голову назад, он находит мой взгляд и самонадеянно бросает вызов:

— Докажи.

Улыбаюсь, накрывая его губы и делая первое движение, которому он не противиться.

Кажется, столько усилий и стараний мне не доводилось прикладывать ещё ни разу за всю прожитую жизнь. Не знаю, кому и что я доказывала, ведь его вызов не что иное, как шутка и способ уйти от чего-то. Но мне хотелось стать лучшей из всех. Чтобы с каждым новым движением, в его голове выжигались имена всех, кто был раньше. Смотря в его глаза, я примыкала к губам, оставляла поцелуй и не разрывала зрительную связь. Мэйсон делал это в ответ.

Смыкаю их только тогда, когда его поцелуи ползут по шее, за ними следует волна мурашек.

— Проиграла, — парирует парень, но я совершенно не чувствую себя. Это другая вселенная.

— Боже, — громко шепчу, когда он достигает груди, оставляя укус на одной. Спина выгибается, а деревянное изголовье кровати, за которое цепляюсь и сжимаю, вот-вот треснет.