Пять столетий тайной войны, Из истории секретной дипломатии и разведки

После всего этого шпион имел неосторожность снова появиться во Франции, но якобиты и французские власти оказались уже осведомленными о его подлинной роли, и Фрезер был посажен в тюрьму Ангулемского замка.

Агенты английской секретной службы использовали и другой прием входили в доверие к французским разведчикам, засылавшимся в Англию, и дезинформировали их.

Очень важного лазутчика французского морского министра де Торси якобита Натаниеля Хука попросту обвел вокруг пальца уже упоминавшийся Джеймс Огилви, который передавал сведения самому Роберту Харли. Поэтому ничего, кроме вреда, поездки Хука в августе 1705 г. и в апреле 1707 г., преследовавшие цель подготовить условия для высадки войск Людовика XIV в Великобритании в 1708 г., не имели. Сведения от Огилви были дополнены разведывательной информацией, которую переслал в Лондон английский посол в Голландии Дейрол.

Элемент неожиданности полностью отсутствовал в этом якобитском предприятии. В течение ряда месяцев британские разведчики сообщали о подозрительных поездках якобитских лидеров и их курьеров, о тайных совещаниях сторонников претендента. Английская разведка в январе и феврале 1708 г. была вполне осведомлена о всем ходе подготовки к отплытию французской эскадры из Дюнкерка. Однако достаточных мер не было принято вследствие борьбы внутри правительства - виги как раз в это время стремились свести счеты с Харли.

Тем не менее, когда эскадра под командой адмирала Форбена приблизилась к берегам Шотландии, ей преградил путь английский флот под командой адмирала Бинга. Форбен после недолгих колебаний должен был изменить курс.

Штормовая погода помогла французам уклониться от боя с более сильной английской эскадрой. Некоторое время они крейсировали в открытом море, но после того, как выяснилось, что восстание в Шотландии не произошло, им с трудом снова удалось уйти от преследования и вернуться в Дюнкерк. Планы высадки в следующем, 1709 г. были оставлены еще до того, как приступили к их осуществлению.

В правление королевы Анны борьба тори и вигов отражала обострение классовых антагонизмов в стране, при этом она осложнялась личным соперничеством, даже дракой лидеров из-за дележа доходных государственных постов, когда отбрасывались в сторону и принципы, и партийные различия. Вместе с тем вследствие связи части торийских лидеров с двором претендента, лишенного парламентом права престолонаследия, партийная борьба в большой степени приняла форму тайной войны, соперничества разведок противостоящих политических сил. В годы войны за испанское наследство усилилась борьба и за английское наследство.

После акта о престолонаследии (1701 г.), по которому после Анны трон должен был перейти к Ганноверской династии, парламентом был принят закон об обвинении претендента в государственной измене. Однако многие в Англии считали, что акт о престолонаследии останется мертвой буквой, особенно если претендент согласится порвать с католичеством и принять англиканство.

Тори были недовольны тем, что быстро растущие налоги служат обогащению лондонских дельцов, что золотой дождь обходит сельское дворянство. По мнению тори, это происходило потому, что король превратился в орудие вигов. Так не стоило ли вернуть на престол сильного "законного" короля, уладив имевшиеся прежде разногласия с династией Стюартов?

Конечно, острота внутриполитической борьбы не менее, чем война, способствовала усилению деятельности разведки (точнее, разведок) в Англии. Однако, в свою очередь, не раз разведка в различных ситуациях служила детонатором дальнейшего обострения политических конфликтов. 31 декабря 1707 г. в резиденции Харли неожиданно был арестован британский разведчик Уильям Грег. Его обвинили в шпионаже в пользу Франции. Арест Грега произвел большое впечатление. Министров и других важнейших государственных сановников, включая Мальборо, спешно вызвали для участия в допросе Грега. Тот, впрочем, не стал запираться и сразу же во всем сознался.

После возвращения из Шотландии Харли предоставил удачливому разведчику, знавшему французский язык, место клерка в своем министерстве. Ему был поручен просмотр писем, отправлявшихся на родину пленными французскими офицерами. Соблазны лондонской жизни скоро оказались неодолимыми для Грега. С его запросами 200 ф. ст. годового жалованья ему, конечно, не могло хватать, и вскоре он был по уши в долгах. На это обратила внимание французская разведка. Первоначально Грег принял взятку в 200 гиней, данную одним английским купцом за какую-то услугу. Купец свел его с французскими агентами, которые без особого труда убедили Грега сотрудничать с ними.