Пять столетий тайной войны

Своеобразие века отразилось и в попытках совместить разведку с астрологией и даже с колдовством. Шекспировский Макбет, став королем Шотландии, говорит о неверных ему баронах (танах):

Во всех домах у знати кто-нибудь
Из челяди подкуплен мною. Завтра
С рассветом я отправлюсь к вещим сестрам
Пусть больше скажут…

При широком распространении как раз в XVI и в начале XVII столетия веры в козни сатаны и дьявольской челяди их нередко примешивали ко многим событиям тайной войны. В 1572 г. граф Шрюсбери, который был назначен сторожить Марию Стюарт, поручил своим шпионам разведать, где совершают шабаш «католические ведьмы». Он заподозрил их в намерении освободить шотландскую королеву. Лорд Берли заслал своего разведчика Даути в эскадру адмирала Френсиса Дрейка. Тот не мог открыто расправиться с Даути как со шпионом всесильного министра и казнил его как чернокнижника, навлекшего бурю на английские корабли.

Нечистую силу часто подозревали в занятии шпионажем. Гадание по звездам тоже не раз переплеталось с тайной войной. Лорд Берли подослал к царю Ивану Грозному астролога Бомелия, которому царь, впрочем, поручил другое важное занятие — приготовление ядов. Однако Уолсингему, видимо, принадлежит приоритет в использовании гороскопов для нужд секретной службы. Практичный шеф разведки при этом совсем не стремился, подобно многим своим современникам, извлечь нужные сведения из астрологических прорицаний; он, напротив, хотел лишь использовать гороскопы для дезинформации, причем не только врагов, но и своей повелительницы королевы Елизаветы. Уолсингем это делал с целью отвратить ее от невыгодного, по его мнению, внешнеполитического курса. Известно, что Уолсингем был противником планов брака Елизаветы с герцогом Анжуйским, а позднее с его младшим братом герцогом Алансонским. Гороскопы обоих возможных женихов составлял придворный музыкант и астролог Джон Ди, который не раз выполнял важные разведывательные поручения Уолсингема. Позднее, когда к берегам Англии вот-вот должна была двинуться Непобедимая армада Филиппа II, Ди «предсказывал» бури, которые рассеют вражеский флот. Это делалось с целью помешать вербовке английских и ирландских католиков в испанские войска. Гезы

Даже после раскрытия «заговора Ридольфи» было очевидно, что ни сам Филипп II, ни его наместник в Нидерландах герцог Альба не проявляли склонности к полному разрыву с правительством Елизаветы и к оказанию значительной военной поддержки возможному католическому мятежу в Англии. Несомненно, что скованность войск Альбы в Нидерландах играла важную роль в определении позиции Филиппа, но были и другие веские причины — прежде всего давнишнее соперничество с Францией, в борьбе против которой было важно обеспечить хотя бы нейтралитет, а в лучшем случае — даже поддержку Елизаветы. С другой стороны, большинство членов английского Тайного совета и прежде всего, конечно, сам Берли склонялись к мысли, что вовсе не следует вести дело к открытому противоборству протестантизма и католической контрреформации, которое могло бы объединить Испанию и Францию против Англии. Вместе с тем усиление освободительной борьбы в Нидерландах против Испании поставило английское правительство перед необходимостью принятия важных политических решений. Разрешая добровольцам из Англии вступать в ряды голландских повстанцев — «Морских гезов» и в войска Вильгельма Оранского, в Лондоне опасались, что их успехи будут способствовать вторжению французских войск в южные провинции Нидерландов, во Фландрию. А захват ее французами считался английским правительством еще более нежелательным, чем даже победы герцога Альбы.

В начале июня 1572 г. Берли составил меморандум по фландрскому вопросу, возможно, предназначенный для его коллег по Тайному совету. Этот меморандум показывает, между прочим, насколько прямо разведка ставилась на службу текущим задачам дипломатии. В меморандуме предусматривались такие меры, как засылка агентов во Флессинген и Бриль для выяснения настроений населения и обследования оборонных сооружений, направление доверенных людей к графу Людвигу Нассаусскому и в Кельн для определения намерений немецких князей. Одновременно фиксировалась задача определить, в состоянии ли Альба противиться натиску французов. Если да — то нужно предоставить обеим сторонам право самим решать свои споры, если нет — то для избежания перехода во французские руки фландрских портов надлежит секретно сообщить испанскому наместнику о намерении Англии прийти к нему на помощь. От «кровавого герцога» следует лишь попросить заверения, что он предполагает освободить жителей Фландрии от непереносимого угнетения и не вводить там инквизицию.