Пять судеб. Каменный принц

Лука снова выстрелил. Никита чудом увернулась. Лишь плечо было задето. Пуля прошла по касательной, но боль от этого меньше не становилась. Девушка зашипела, грязно выругавшись. Она понимала, что такое могло произойти лишь в случае пропуска приёма лекарств. Но Никита точно не пропускала ни одного раза! Девушка была уверена в том, что дала ему их утром и даже угол поставила!

Безумец начал перезаряжать своё орудие в очередной раз, чем и воспользовалась Никита. Сквозь боль она накинулась на него, пытаясь вырвать ружьё. Завязалась борьба. О стены отражались звуки возни и крики боли. Но долго удержать своё первенство Никита не смогла…

Лука оказался сильнее. Прижав неформалку к стене, он с силой надавил ружьём ей на горло. Девушка захрипела, упираясь ногами в его корпус. Она с силой толкала безумца, но тот был словно стена. По щекам побежали слёзы безысходности. Однако луч надежды ещё был. Высвободив одну руку, она вслепую набрала одно короткое сообщение первому попавшемуся человеку.

Пожалуйста! Хоть кто-нибудь чёрт возьми! – отчаянно крутилось в голове Никиты.

Безумец снова ударил, выбивая из руки телефон и кидая девушку в окно. Стекло посыпалось, а рёбра заныли от болезненного удара о решётки. Девушка заплакала, надеясь хоть на какую-нибудь помощь. Она рыдала и кричала, но никто не приходил.

Удары сыпались один за другим, а смех парня резал уши. В его глазах это было лишь забавой и не более. Он не мог адекватно воспринимать происходящее и остановиться. Его рассудок уже давно перестал осознавать что правильно, а что нет…

И вот, когда был нанесён очередной удар под рёбра, дверь внизу хлопнула и раздались торопливые шаги вперемешку с ругательствами. Последнее что уловило ослабшее сознание неформалки это то, что удары прекратились. А дальше темнота и противный звон, уносящий в зыбучие пески незабытия…

Однако ещё кое-что она успела заметить до того, как потерять сознание. Её взгляд ровно устремился под кровать парня, где лежал шприц и ампула из-под смутно знакомого средства…

*******

 В это время в особняке отца Дамиен сидел возле камина, сжигая совместные с Авророй фотографии. Он был разбит и раздавлен, слушая биты любимой лирической песни. Ещё до появления Армэля у него было всё, но теперь парень снова остался один. Аврора была его спасательным кругом и лучшим другом, теперь же она не сможет быть с ним рядом. Слишком хорошо он знал эту девушку…

Придя домой он даже не переоделся. Разгромив в хлам комнату и выпустив весь гнев, Ла Блонде почувствовал, что пустота внутри него только расширяется. Словно сердце вырвали и теперь в груди зияла дыра, которую не сможет заполнить больше никто. Аврора ушла, забрав вместе с собой его душу и сердце. Она слишком много значила для него. Они доверяли друг другу все секреты ещё с первой встречи. Он до сих пор помнил, как глаза той искрились радостью в его компании. Помнил, что они делали и в какие авантюры ввязывались…

От этих раздумий его отвлёк звук разбитого стекла. Дамиен вскинул голову, направив взор в сторону лестницы. Прям на самой вершине лежали осколки разбитой вазы. Дорогой вазы разумеется. Его мать купила её на каком-то аукционе и все уши прожужжала про богатство истории этого куска фарфора.

– Какого… – прошептал юноша, сдергивая наушники и поднимаясь на ноги.

Перед этим он отправил альбом целиком в огонь и только потом двинулся с места. Глаза быстро прошлись по лестнице и с той же скоростью парень поднимался, спеша лицезреть лицо наглеца. Однако никого там не оказалось.

– Кто здесь? – крикнул он, но ответом ему было лишь эхо.

 Нахмурив брови, он нерешительно оглядел лестницу и осколки. Ничего подозрительного Ла Блонде так и не заметил, пожимая плечами и делая шаг назад. Однако, когда он развернулся, снова раздался грохот. Тихо ругнувшись Дамиен резко развернулся, но в конце коридора снова лежала разбитая ваза. Цветы из неё разлетелись по полу, а холодная вода тихо впитывалась в ковёр.

Страх медленно сжимал всё тело, приходя на смену гневу. Уши заложило от ужаса, руки мелко задрожали, но Дамиен всё равно двинулся в сторону вазы. Отец всегда говорил, что если ты боишься чего-то, то иди на встречу своему страху. Иначе не заметишь, как станешь его заложником. Говоря это, он толкал его в воду или оставлял наедине с жутким пауком на стене, а затем молча ждал, пока сын сам справиться со своей боязнью. Мать часто ругала мужчину за подобное, но тот только отмахивался, говоря, что сам разберётся с воспитанием мальчика.

 С тех пор он всегда предпочитал сам справляться со всем чего боялся. Лучше так, чем последующие жестокие уроки отца. Думая об этом, Ла Блонде поднял один из осколков, но не смог удержать его в дрожащих руках. Тот нанёс небольшую царапину, падая со звоном к своим собратьями. Дамиен снова тихо ругнулся, шипя от боли и смотря, как из пальца потекли первые капли крови.