Пять свадеб и Я

Кофе в приглянувшейся кафешке, брускета с сыром и помидорами, панини в дорогу. Полтора часа на автобусе в Рим до места пересадки, потом несколько часов на скоростном поезде, и я в Благословенном городе. Удалось немного погулять, местные жители обстоятельно и с мельчайшими подробностями рассказали, как быстрей и безопасней можно добраться до отеля на холме и дали еще множество полезных советов по транспорту, еде и достопримечательностям. От Собора перехватило дыхание, Кампанила Джотто ошеломила, завтра осмотрю их и даже залезу на купол. А сейчас потихоньку знакомилась с улочками и площадями города. В Палаццо Веккьо за незатейливым фасадом скрывалась настоящая сокровищница — великолепные потолки зала Пятисот, статуи в память о победах Города, одна из них творение Микеланджело, но мне больше понравилась Победа над Пизой, небольшие красивые покои жены Медичи, посмертная маска Данте, потолки хотелось рассматривать и рассматривать, незаметно поднялась в башню. Красивый вид на город, синеющие горы вдали и черепичные крыши внизу. Жаль только, Уффици на реставрации. Но террасу с зонтиками от солнца было прекрасно видно, а также толпы немного разочарованных туристов, большинство залов пустовало из-за восстановительных работ. Пора было добираться до гостиницы и вселяться в номер под крышей. Автобус быстро затащил меня на крутой склон, проехав мимо смотровой площадки с бронзовым Давидом, взирающим на красавицу Флоренцию. Номер был микроскопическим, после хором на вилле Грекова, действительно, казался камерой, но я же не собиралась надолго в нем оставаться, а спать мне все равно где. Приняв душ и переодевшись в легкое хлопковое платье, вернулась к площади Микеланджело и с десятками туристов любовалась панорамой города, миллионы раз растиражированной в путеводителях и рекламах, но бесконечно прекрасной. Несколько музыкантов устроили концерт, желающие послушать устраивались на ступенях лестницы. Все вокруг было таким волшебным.

"Уехала смотреть страну. Вещи, если не захотите везти, можете выкинуть. Линдт".

Короткая записка — все, чего я был удостоен. А мне-то казалось, что теперь можно будет провести замечательный отпуск без притворства и вражды. На мгновение показалось, что она другая, ошибся, но нет, ничего не изменилось. Ее выкрутасы уже порядком надоели, и черт с ней. Но вместо того чтоб послать ее подальше, выяснил где она находится, это не составило особого труда, нужные связи были.

Мария собрала вещи.

Что ж Флоренция, так Флоренция.

Все время дороги с упоением представлял, как придушу ее на виду у всего города. Обида кипела во мне и требовала выхода, даже несколько часов за рулем ее не охладили. Искать долго не пришлось, отель был слишком далеко от центра, чтоб она стала себя утруждать дальними походами за историей. Покачивая головой в такт музыки, она явно наслаждалась, наслаждалась этим импровизированным концертом, наслаждалась окружающими, наслаждалась видом, даже холодными и пыльными ступенями, на которых сидела, наслаждалась и ни капельки не сожалела о сделанном. Вся злость вдруг испарилась, и захотелось просто быть с ней рядом. Я сел рядом. Ее голова склонилась на мое плечо, и пальцы переплелись с моими.

— Нашел.

— А ты сомневалась?

— Дольше план побега разрабатывала, чем побыла на свободе.

— Со мной сюда прилетела, со мной и улетишь.

— Мы в ответе за тех, кого притащили?

— Да.

Музыканты играли, туристы прибывали, а для нас все вокруг замерло. Но вот импровизированный концерт закончился, второе отделение будет уже вечером.

— Ты уже успел полюбоваться Красавицей? Какой вид, как она прекрасна. Мне так хочется обнять ее всю.

Шарли раскинула руки, чтоб обнять Флоренцию, и так и замерла на несколько мгновений, потом схватила меня за руку и потянула за собой в сторону спуска. Казалось, еще немного, и мы кубарем свалимся с холма. Но Лотта тянула меня дальше, к церкви Санта-Кроче.

— Ты знаешь, кто там похоронен? Галилей, Макиавелли, Микеланджело. Как думаешь, разрешат положить цветы?

Но ей не нужны были мои ответы, она, как ребенок, пыталась рассказать все и сразу, вывалить все свое восхищение этим городом. Она опять схватила меня за руку и потащила дальше, площадь Сеньории, вечером здесь было пустынно, туристы уже давно разбрелись по своим отелям.

— Знаешь, я столько раз видела Давида в музее, и там он казался несуразным великаном, случайно попавшим в Итальянский дворик. Но здесь он прекрасен. Жаль, что оригинал заточен в стенах музея. Здесь все так красиво. А Палаццо, какая там красота, была сегодня, боже это восхитительно. Завтра мы обязательно туда сходим.

Она кружилась по площади и шептала слова любви этому городу. Они опять бежали по узким улочкам, но постепенно она замедлилась. Улица вывела к Дуомо. Прекрасный собор с огромным куполом и изящная Кампанила рядом производили ошеломляющее впечатление, ночью еще прекрасней, чем днем. Собор, подсвеченный, словно изнутри, заставлял любоваться переливами мрамора, удивляясь мастерству природы и людей.