Пять уникальных писателей

Он провёл по её спине своей горячей ладонью, и Даша почувствовала, что её тело изменилось, скелет стал маленьким и ловким, она теперь может обернуться на 360 градусов. Даша повернула голову и по-птичьи посмотрела круглым чёрным глазом на Данталиона, раскинула руки и не узнала их, они покрылись чёрными блестящими перьями, тело сжалось, засияло, переливаясь антрацитовым блеском, она загребла воздух руками и, с непривычки слегка вихляясь, полетела. Ветер от крыльев Даши поднял вверх кудри и львиную гриву Данталиона, он захлопал в ладоши, и Даша инстинктивно заработала крыльями и стала быстро и ровно набирать высоту, он закричал, замахал руками, и она взмыла ввысь, как будто летала с детства. Даша поднялась ещё выше, за всю свою жизнь она не испытывала такого восторга, она поймала восходящий поток и, расправив крылья, зависла в небе, уверенно опираясь на тёплый воздух, и увидела себя, своё тело, как она лежит на спине под огромным дубом с листьями размером с две её ладони на траве рядом с демоном, острыми птичьими глазками она узрела в своих человечьих глазах своё же отражение, как она вороной парит над своим человеческим телом, оно смотрело неподвижными глазами в небо, и Даша, зависшая в воздухе, удивилась, почему у неё такой неподвижный замороженный взгляд, ведь она в восторге, в исступлении, в бою, в огне, почему же она лежит и смотрит в небо, как мёртвая. От этой мысли Даша камнем упала, вернулась в своё тело и увидела, как над ней склоняется трёхголовый Данталион и его молодая голова спрашивает:

– С тобой всё в порядке?

– Да, – ответила она, едва шевеля губами. – Где мы? – спросила она, хотя догадывалась, какой будет ответ, но хотела услышать от него.

– В раю, – просто сказал он.

Она так и знала. Она испугалась и обрадовалась сразу, испугалась, что они умерли, и обрадовалась, что они в раю, где растут любимые ею дубы, где она может летать и видеть себя сверху в объятиях Данталиона, и может обнимать и целовать его на глазах у миролюбивых райских зверей и белоснежного единорога, на глазах огромных, серого мрамора, статуй богов, расставленных между мощными дубам в шахматном порядке в лесу без солнечного света, райском лесу, где всегда царят сумерки без теней. Она не могла осознать, что происходит, не могла собрать себя воедино, она слишком хорошо помнила свои ощущения, когда была человеком, и ещё свежее, когда была вороной и опиралась на воздух сильными крыльями, она не знала, что делать, и предоставила себя в распоряжение Данталиона.

Он наклонился и закрыл небо своим торсом. Даша расслабилась и отдалась течению событий и времени, есть ли время в раю, это ещё вопрос, не пытаясь их контролировать, что и спасло её, а то она сошла бы с ума. Данталион прижался с ней и поцеловал её, это несомненный плюс демона, когда у него больше одной головы, Даша, не сдержавшись, сладко застонала, он встревоженно оглянулся и сказал:

– Тише, тише, не кричи так, а то папа услышит!

Даша зажала рот ладошкой и удивлённо посмотрела на Данталиона.

– Папа говорил, нам нельзя с женщинами, а с охраняемой женщиной вообще никак нельзя, – смутился он.

Даша расстроилась, она уже так хотела его, что ей было всё равно, что с ней, с ними будет:

– Не бойся, он добрый, – сказала она, заглядывая демону в глаза.

– Ты его не знаешь, – грустно ответил тот, – у меня такое, как с тобой, второй раз в жизни.

А-а, значит в первый раз папа за это его и наказал, поняла Даша, а как Бог наказал ту женщину, даже представить страшно.

– А с ней что было? – тихо спросила она.

– А с ней всё плохо, – сказал Данталион, – её затоптали кони, а потом тело порвали собаки, остался только череп, кисти и ступни.

Даша помолчала.

– С кем же вам можно? – спросила она.

– С такими же, как мы, ангелами, то есть демонами, – поправился он.

Даша почувствовала и страх, и смущение, и гордость: он может лишиться всего и всё-таки был с ней, обнимал и целовал её! Она удостоилась внимания демона и пока оставалась в живых.