Пять жизней. Нерассказанные истории женщин, убитых Джеком-потрошителем

Придите, люди добрые,
Послушайте мой сказ,
Здесь, в достославном Стаффорде
Казнят меня сейчас.
Кровавое убийство
Я, грешник, совершил:
Зарезал Гарриет Сигер,
Которую любил.

Чарльз Робинсон меня зовут,

И полон я печали:
Всю ночь мне думы тяжкие
Покоя не давали.
В застенках Стаффордской тюрьмы
От горя я томился
И слышал голос в голове:
«Гори в аду, убийца!»

Я заслужил свою судьбу,

Мне жалость ни к чему:
Убил я хладнокровно
Любимую мою.
Она была со мной мила:
Чем я ей отплатил?
Она не делала мне зла,
А я ее убил.

Теперь сижу в темнице я

И совесть меня гложет.
Какое же злодейство
Я совершил, о боже!
Кошмарные видения
Встают перед глазами:
Я перерезал горло ей
Своими же руками.

О Сатана, о демон злой,

Меня ты ослепил,
Мой разум помутился,
И я ее убил.
Ее прекрасный образ
Навек запомню я:
Из ревности убил тебя,
О Гарриет моя.

Пускай конец мой страшный

Послужит вам уроком,
Несчастная судьба моя
Пусть станет вам намеком.
Богаты вы или бедны,
Любовь впустите в сердце,
И вас Господь благословит
До самой вашей смерти.

Хотя Кейт не раз видела, как затягивается петля на шее злодея, наблюдать за казнью кровного родственника наверняка было тяжело. Впрочем, мы никогда не узнаем, какое впечатление произвели на нее Эддоусы в траурном одеянии. Неизвестно также, узнали ли они ее в женщине, голосившей песни на всю тюремную площадь.

В «Блэк кантри багл» говорится, что в тот день Кейт и Том собрали огромную выручку. Их баллада так хорошо продавалась, что они «уехали из Стаффорда с шиком, купив на вырученные деньги два места в карете». Кроме того, они приобрели осла и повозку и заказали у печатника в Билстоне четыреста копий баллады, которые были проданы в следующий понедельник по обычной цене. По слухам, Конвей даже подарил Кейт «шляпку с цветами». «Теперь они могли позволить себе поселиться в меблированных комнатах в Моксли [деревня близ Уэнсбери]», – сообщалось в заметке. Конвей много лет ждал такой удачи. Но почивать на лаврах он не стал, а решил податься в Лондон в надежде, что «там его поэтическому таланту… найдется более достойное применение»[273].

Едва ли все, что печатали в «Блэк кантри багл», можно принимать за чистую монету, но данные пенсионного архива подтверждают, что приблизительно в это время Конвей стал проводить больше времени в Лондоне. Решение обосноваться в столице могло быть продиктовано не только амбициями Конвея, но и другими соображениями. Кейт чувствовала, что Эддоусы из Вулвергемптона не были ее настоящей семьей. Она выросла в Лондоне, там жили ее сестры, и после нескольких лет бродячей жизни настало время блудной дочери вернуться домой.

15. Сторож сестре моей

[274]