Правда заключалась в том, что у нее не было совершенно ничего общего с этими ребятишками из другого столетия. В работе с этими детьми ей не удастся опереться на опыт собственного детства. Это все равно что обучать пришельцев с другой планеты.
С помощью Майкла и неожиданно с помощью миссис Цоллер, которая относилась к школе как к собственному любимому детищу, помещение стало теплым и приветливым. Очаг прочистили, все следы грязи и пыли исчезли Эмма развесила по стенам некоторые из произведений Ребекки Ларсон - те, которые чуть надкололись или треснули в печи при обжиге, - и изучила старые школьные учебники Майкла, чтобы понять, как учить этих детей.
Учебники не слишком помогли, но по крайней мере она поняла значение некоторых устаревших слов, в которых было так много слогов, что со счета можно сбиться.
- Доброе утро, - произнесла она голосом, полным неискренней уверенности.
- Доброе утро, миссис Грэхем, - ответили дети.
Эмма заморгала Она почему-то не ожидала ответа, а предчувствовала вместо него угрюмое молчание. Оглядела ряды учеников, не снявших ни пальто, ни сапог, они ерзали на своих отремонтированных лавках Майкл починил лавки с поразительной быстротой и ловкостью. Перед каждым лежали грифельная доска и два куска мела, чтобы писать на них. В этой школе не было бумаги, только доски и мел.
Ученики были самых различных возрастов. Ее диплом давал ей право преподавать в начальных классах. Как она сможет учить четырнадцатилетнего мальчика?
Девочка в первом ряду подняла руку Эмма улыбнулась ей.
- Да. Пожалуйста, представься Девочка стянула с головы выцветший розовый капор и явила миру великолепную гриву русых волос.
- Меня зовут Ханна. - Она пригладила волосы и посмотрела на остальных девочек, словно бросая им вызов.
Эмма заметила девочку со стрижеными каштановыми волосами, которая неподвижно смотрела прямо перед собой. Она подошла к ней и наклонилась.
- Меня зовут миссис Грэхем, - мягко произнесла она. - А как твое имя?
Девочка ничего не ответила, потом ее нижняя губка задрожала.
- Меня тоже зовут Ханна, - сказала она наконец убитым голосом.
- Ну, это очень красивое имя.
Первая Ханна отбросила назад волосы, тряхнув головой.
- Спасибо, миссис Грэхем.
Эмма осталась возле темноволосой девочки.
- А как твоя фамилия, Ханна? После короткого колебания та ответила:
- Робинсон. Моя фамилия Робинсон.
- Значит, ты будешь Ханна Р., - сказала Эмма, что вызвало легкую улыбку на губах девочки.
- А моя фамилия Ван Уайк, - объявила длинноволосая Ханна.
- Тогда ты будешь Ханна В.
Эмма обошла комнату, попросив детей называть свои имена и немного рассказать о себе.
- Меня зовут Аза Блейк. - Голос четырнадцатилетнего мальчика ломался, когда он говорил. - Я живу на самой окраине города и очень хорошо играю в шашки. Только считаю совсем плохо, поэтому мой папа послал меня сюда ненадолго.
- Я Элмер Дженкинс, - сказал следующий мальчик. - У нас много свиней, а моего любимого борова зовут Джаспер.
- Ага. - Эмма скрестила руки на груди. - Как поживает мистер Джаспер? Я его в последнее время что-то не встречала, Элмер.
- Ну, он в это время года немного напуган, потому что сейчас время забоя свиней, и все такое. Думаю, запах коптящихся окороков навевает грусть на бедного Джаспера, миссис Грэхем.
Эмма постаралась скрыть улыбку при мысли о грустном борове и перешла к следующему ученику. Это был мальчик лет восьми.
- Меня зовут тоже Аза. - Он хихикнул. - То есть не тоже Аза, а просто Аза. Моя фамилия Циммерман, поэтому, наверное, я буду Аза Ц. - Он поерзал на лавке. - Тут как-то вечером мои родители издавали такие странные звуки. Правда, я даже уснуть не мог от всех этих криков и шума, которые они устроили.
- Они дрались? - спросил Элмер Дженкинс.
- Так я сперва и подумал, - задумчиво ответил Аза Ц.
- Миссис Грэхем! - Ханна В, помахала рукой в воздухе. - Я однажды слышала историю про одного человека, которого звали Синяя Борода, так он убивал всех своих жен. Вешал их в сарае, одну за другой, в ряд. Интересно, отец Азы Ц, тоже пытался убить свою жену?
- Нет! - Аза Ц, встал. - Ничего подобного! Я подумал, что кому-то из них больно, поэтому и вошел к ним, а они просто переодевались.
- Переодевались? - переспросил кто-то из детей.
- Ага. Они сказали, что хотели одеться потеплее. Не знаю, почему они не зажгли лампу, но им пришлось повозиться с пуговицами и так далее в темноте. Вот почему они так шумели.
Четырнадцатилетний парень загоготал, но когда Эмма сурово взглянула на него, затих.
- Отлично А теперь я напишу на доске несколько слов и хочу, чтобы вы написали эти слова на своих грифельных досках.
По комнате пронесся стон - знакомый звук, звук, издаваемый нерадивыми учениками. Эмма остановилась. И запах тоже. Раньше, когда комната была пустой, этого запаха не чувствовалось. Но теперь ошибиться было невозможно: это детский запах, который так хорошо знаком ей по Бруклину. Он оказался здесь, в штате Индиана 1832 года!
Она начала писать, когда открылась дверь. Это был Джордж Вашингтон Ларсон, держащий во рту два пальца и сжимающий в руке ведерко со своим ленчем.