Пятая капля (СИ)

Теперь Анариссия с большим скепсисом относилась к мысли о могуществе, основанном на человеческой крови. Где-то здесь определённо имеются подводные камни. Нет, совсем сбрасывать со счетов возможность расширения резерва она не собиралась. Необходимо было только разобраться, в чём подвох. С детства народу ночных внушали мысль о том, что кровь разумных запретна. А основания для такого запрета никогда не оглашали. Значит, необходимо выяснить всё до мельчайших подробностей.

Анариссия настроила перенос к священным пещерам. Место уединённое, вероятность спрятаться от нежелательных гостей имеется весьма неплохая, ведь бесконечные коридоры и ущелья ещё никому не удавалось исследовать до конца. Да и честно сказать, желающих имелось немного. Анариссия поморщилась: при воспоминании о пещерах мысли вернулись к Нойтенштеггеру, ведь именно он прятался в подземных лабиринтах дольше всех.

— Ладно, сегодня и я попробую себя в роли искателя знаний.

Вампирша ненадолго задержалась у двери в пещеру неспящего, настраиваясь на непростой разговор. Древняя сущность знала все ответы, необходимо только выбрать правильный подход, а уж с этим у неё никогда проблем не было.

Приняв вид самой разнесчастной жертвы, Анариссия толкнула тяжёлую створку.

— Приветствую тебя, покровитель ночного народа и желаю тёмной вечности. Твоя мудрость и величие являются надёжной опорой, а посему нет такой благодарности, что достойна великого!

Девушка прекрасно знала, что её слова до традиционного пуска крови не имеют для древней сущности никакого значения, но посчитала, что и лишними точно не будут.

Тусклый свет священного огня, как и ожидалось, не отреагировал, и тогда Анариссия потянулась к ритуальному ножу. Произнеся необходимую для начала разговора фразу, она нетерпеливо озвучила первый вопрос.

— Великий дух, чем опасна кровь людей для истинного представителя племени мейвинов?

— Тем, что источник не может удержать больше, чем положено, — хихикнул старческий голос.

Анариссия очень удивилась. Всегда говорили, что древний дух весьма неохотно делится знаниями, а чаще и вовсе просто издевается над просителями, а тут весьма чёткий ответ и лишь лёгкий сарказм. Неужели её комплимент пришёлся по душе зловредному оракулу?

Впрочем, разве могло быть по-иному?

Приободрённая началом, вампирша задала и второй вопрос.

— Есть ли способ исправить это?

— Да.

Анариссия уже хотела использовать третью попытку на уточнения, как неожиданно неспящий продолжил:

— Чтобы магия не прожигала дыры в ауре, необходимо, чтобы человек добровольно пожертвовал свою кровь, а мейвин поделился своей. И тогда родится властелин всего сущего. Тот, перед чьей силой склонятся все миры и народы.

Анариссия так сильно удивилась, что ей в подробностях ответили на вопрос да ещё и совет дали, что упустила тот момент, когда ментальные щупальца тисками стиснули её мозг, а магический источник враз опустошился. Бездыханной куклой вампирша распласталась на каменном полу, а древний дух зашёлся в каркающем смехе.

— Ещё одна наивная дурочка, возжелавшая власти над миром! Ха-ха-ха! А место-то уже занято!

Глава 91

— Господин, домой?

— Да, Шиих. Пора заняться делами. Слишком долго трон ждал настоящего хозяина.

— А как же… Варлисстир? — советник с трудом назвал бывшего повелителя по имени.

— Думаю, теперь он вряд ли сможет нас чем-то удивить. Не надеется же он на самом деле получить помощь в мире людей?

— Повелитель? — Шиих удивлённо посмотрел на Нойта, я тоже поглядела на мужа с искренним изумлением.

— А, да, вы же не в курсе последних новостей. Дядюшка объявил кровавую охоту на разумных.

— Этого не может быть! Древний запрет соблюдают все мейвины, сколь ни желанна человеческая кровь, лишь отщепенцы способны рискнуть своей сутью.

— Думаю, вы должны были хорошенько изучить Варлисстира за годы его пребывания у власти, а потому способны понять, что он уверился в своей вседозволенности и безнаказанности, и соблюдением правил он себя не обременяет.

— Это что же начнётся у нас на улицах? — с ужасом произнесла я. Нойт мои наихудшие предположения лишь подтвердил своим ответом.

— Полагаю, встретившим мейвина в пору охоты на хорошее надеяться не приходится.

— И ты так спокойно об этом рассуждаешь? Надо ведь что-то делать!

— Зачем?

— Но ведь люди погибнут…

— Лессандра, я понимаю, что тебе жаль своих соплеменников. Однако в данной ситуации я не считаю нужным вмешиваться. И не смотри на меня таким грозным взглядом. Я, конечно, лишённый сантиментов эгоист, но в данном случае дело не в моей бесчувственности и равнодушии. Тут имеется множество других причин, чтобы не лезть в разборки.

— Интересно, каких?

— Во-первых, закон. Если с древних времён существовал запрет, значит, с этой кровью не всё так просто. Мейвины весьма прагматичны, поэтому вряд ли наложили табу из этическо-моральных принципов, — Нойт нацепил свою надменно-саркастическую ухмылочку, из-за чего захотелось самой впиться в его шею зубами. Но я заставила себя успокоиться и продолжила расспросы.

— А что во-вторых?