«Пятая колонна» Гитлера. От Кутепова до Власова

С 21 по 25 августа севернее и южнее Киева ЮЗФ отвел войска за Днепр. Противник, использовав слабо обороняемый мост севернее Киева двумя пехотными дивизиями, захватил плацдарм, ввел танковую дивизию и в районе Остра вышел в Десне. Контрудар соединений 5-й и 37-й армий отбросил их в Днепру, но мост остался в руках противника, так как танковая дивизия противника отошла на небольшой плацдарм.

В начале сентября из-за переноса основных усилий противника с западного на юго-западное направление обстановка на фронте стала угрожающей. В тыл войскам правого фланга фронта выходили 2-я армия и 2-я танковая группа немцев, повернутые на юг. Им противостояли вновь созданная 40-я армия и отошедшая 21-я армия. На юге, на Кременчугском направлении, противник сосредоточил 17-ю армию и 1-ю танковую группу, против которых оборонялась 38-я армия.

Юго-Западный фронт, сосредоточивший основные усилия в центре (37-я армия Власова), достаточных сил для отражения наступления на обоих флангах не имел. Противник создал подавляющее превосходство, а в резерве фронта находилось всего 3, 5 расчетные дивизии и одна танковая бригада.

В воспоминаниях Хрущева мне удалось найти еще как минимум два эпизода, которые могут лишь добавить несколько штрихов к портрету генерала Власова.

Первый. Когда Хрущев приехал с Кирпоносом в штаб 37-й армии на Железобетонный командный пункт в Святошино, сделанный еще в мирное время для штаба КОВО, то там из командования находился один лишь начальник штаба:

«Почему-то отсутствовал командующий армией. Потом и он приехал. Власов доложил обстановку, говорил довольно спокойно, и мне это понравилось. Тон у него был вселяющий уверенность и говорил он со знанием дела».

Мне бы хотелось обратить внимание на фразу: «Почему-то отсутствовал командующий армией». Дело в том, что не только Н.С. Хрущев удивился отсутствию Власова в нужное время и в нужном месте. Подобные случаи были не раз. А еще запоминается: «Тон у него был вселяющий уверенность». В этом тоже особенность Андрея Андреевича.

Второй. Хрущев поехал с Власовым проверять стрелковый корпус, после замены командира, не сумевшего предотвратить отступление необстрелянных частей. Вот что он запомнил:

«Обстановка была такой: немцы вели артиллерийско-минометный огонь и бомбили этот район с воздуха. Когда мы подошли к командиру, он сидел на каком-то полевом стуле, а стол перед ним был накрыт кумачом. Стоял телефон. Тут же была вырыта щель-убежище. С ним были какие-то люди. Он стал докладывать нам обстановку. В это время немцы обстреливали нас из минометов и строчили их пу леметы, но их самих не было видно, только шел гу л по лесу. Власов держался довольно спокойно (я поглядывал на него). У него была вырезана трость из орешника. Он этой тростью похлопывал себя по голенищу. Потом он предложил, во избежание неприятностей, залезть в щель».

Согласитесь, что эпизод описан достаточно красочно. Командир корпуса под огнем сидит за столом, накрытым кумачом, и тут заходит командующий с тростью из орешника, который хлопает себя по голенищу (откуда только барские замашки?) и предлагает всем уйти в укрытие. Поразительно, но в момент растерянности, находясь в подавленном состоянии, Андрей Андреевич мог долго находиться под огнем и безучастно наблюдать за происходящим. Что-то более низменное парализовало обычный страх. А вот в более благоприятной обстановке на фронте он предпочитал дорожить (может быть) прежде всего собственной жизнью и как бы заботиться о других. Это тоже факт.

Вечером 7 сентября 1941 г. Военный совет ЮЗФ доложил главкому Юго-Западного фронта (маршал С.М. Буденный, потом маршал С.К. Тимошенко) и в Генеральный штаб о том, что обстановка на фронте осложнилась и обозначилась угроза окружения основной группировки 5-й армии. Военный совет просил разрешить отвести 5-ю армию и правый фланг 37-й армии на рубеж р. Десна.