Пятая колонна. Made in USA

31 января 1950 г. президент Трумэн направил секретное указание в Совет национальной безопасности США, поручив ему разработать директиву, которая содержала бы всесторонний анализ политических, стратегических, экономических и психологических целей США и их возможного влияния на американскую внешнюю политику «с учетом появления у Советского Союза атомной бомбы и возможного появления термоядерной бомбы». Эта директива, принятая 14 апреля 1950 г. и ставшая известной как директива СНБ-68, вошла в историю как один из основных документов «холодной войны».

Директива СНБ-68 указывала выход из тупика, который отметил, анализируя «Дропшот», Г. Браун: с одной стороны, «резко увеличить военные приготовления США и их союзников», с другой – «в целом сеять семена разрушения внутри советской системы, с тем чтобы заставить Кремль по крайней мере изменить его политику… Но без превосходящей наличной и легко мобилизуемой военной составляющей, политика «сдерживания», которая, по существу, политика рассчитанного и постепенного принуждения – не больше чем блеф».

Следовательно:

«Нам нужно вести открытую психологическую войну с целью вызвать массовое предательство в отношении Советов и разрушать иные замыслы Кремля. Усилить позитивные и своевременные меры и операции тайными средствами в области экономической, политической и психологической войны с целью вызвать и поддержать волнения и восстания в избранных стратегически важных странах-сателлитах».

Так что «свободолюбивый салат», предшествующий горячему блюду «суверенитета» на рубеже 80-90-х в той же советской Прибалтике или Грузии был заложен в геостратегическое меню США еще до появления на свет Божий лидеров «Саюдиса» и прочих «народных фронтов»! Но вернемся к «Директиве».

Конечные цели этого образа действия по директиве СНБ-68:

«Цели свободного общества определяются его основными ценностями и необходимостью поддерживать материальное окружение, в котором они процветают…

1. Мы должны быть сильными в утверждении наших ценностей в нашей национальной жизни и в развитии нашей военной и экономической мощи.

2. Мы должны руководить строительством успешно функционирующей политической и экономической системы свободного мира…

3. Но, помимо утверждения наших ценностей, наша политика и действия должны быть таковы, чтобы вызвать коренные изменения в характере советской системы, срыв замыслов Кремля – первый и важнейший шаг к этим изменениям. Совершенно очевидно, это обойдется дешевле, но более эффективно, если эти изменения явятся в максимальной степени результатом действия внутренних сил советского общества…

Победу наверняка обеспечит срыв замыслов Кремля постепенным увеличением моральной и материальной силы свободного мира и перенесением ее в советский мир таким образом, чтобы осуществить внутренние изменения советской системы».

7 апреля 1950 года директива СНБ-68 была представлена президенту Трумэну. Она немедленно начала претворяться в жизнь. Официальное утверждение директивы Трумэна последовало 30 сентября 1950 года. СНБ-68 послужила основой американской политики в отношении СССР на многие годы, а в своих важнейших аспектах действует по сей день.

Но, что ни говори, и «Директива», и план «Дропшот» – инструменты достижения цели. А какова ЦЕЛЬ

? Разрушить СССР-Россию? Зачем? Ради удовлетворения корпоративных инстинктов военных? Конечно, нет!

Хотим сослаться на анализ доктора исторических наук, профессора Александра Ивановича Вдовина.

Американские претензии на мировую гегемонию обозначились после Первой мировой войны. «Мы, – любил повторять президент Вудро Вильсон, – пришли спасти мир, дав ему свободу и справедливость». После Второй мировой войны вопрос стоял уже не о моральном наставничестве, а о прямой политической гегемонии США в мире. Готовность смириться с такой гегемонией демонстрировалась в Европе. Известный английский философ Б. Рассел считал (сентябрь 1948 г.), что «кошмар мира, разделенного на два враждующих лагеря», может кончиться только с организацией «мирового правительства». Он полагал, что оно будет создано под эгидой Америки и «только путем применения силы». Борьба за «единую всемирную федерацию» представлялась философу «наилучшим желанным выходом в условиях людского безумия».