Пятая колонна. Made in USA

В сознании современной, просвещенной (?) молодежи первый русский самодержец, создавший из разрозненных и враждующих между собой княжеств могучее государство, «прорубивший» окна на юг и восток, присоединив к Московии Астраханское и Казанское ханства, освободив из плена тысячи христиан, занял место на полке сыноубийц!

Поневоле задаешь себе вопрос: а знал ли Илья Репин, задумывая полотно с историческим сюжетом, что Иван не убивал своего сына? Не мог не знать!

Увидев в 1885 году в Санкт-Петербурге на выставке новую картину Ильи Репина «Иван Грозный и его сын Иван 16 ноября 1581 года», которая потом стала известна под упрощенным названием «Иван Грозный убивает своего сына», обер-прокурор Святейшего Синода и выдающийся русский мыслитель Константин Петрович Победоносцев был крайне возмущен ее сюжетом, в котором вымысел выдавался за факт, и написал императору Александру III: «Нельзя назвать картину исторической, так как этот момент… чисто фантастический». Отметим, что этой репликой все и ограничилось. Александр картину не запретил, полотно жандармы не изъяли, оно продолжало «украшать» вернисаж, с каждым посетителем умножая ЛОЖЬ. Работа художника, пусть гениального и всеми признанного, мало того, что искажала национальную историю, бросала тень на царствующую фамилию, но и наносила политический вред Отечеству, в котором творил художник!

Но автором фальшивки был, конечно, не Репин, и даже не масон Н. Карамзин, популяризатор написанной иностранцами истории России, по «мотивам» которой ваял свое полотно Репин. Корни уходили вглубь, ко временам царствования Ивана IV.

В 1581 году в Москву прибыл папский нунций (посол) Антоний Поссевино (некоторые историки убирают из окончания букву «О» и фамилия приобретает русское звучание, зачем?). Цель визита была весьма деликатна и в то же время проста: используя внешнеполитические сложности, связанные с неудачами Москвы в войне с польским королем Баторием, под видом примирения враждующих сторон, склонить Ивана Грозного к подчинению Русской Церкви папскому престолу. Потеряв надежду добиться желаемого военным путем (крестовые походы), папа Григорий XIII пустил в ход испытанное оружие – ложь и обман. Ивану было обещано «нарезать» часть территорий, принадлежавших ранее Византии. Грозный на эту уловку не поддался и на личной встрече с легатом Поссевино был тверд и категоричен: «Ты говоришь, Антоний, что ваша вера римская – одна с греческою вера? И мы носим веру истинно христианскую, но не греческую. Греки нам не евангелие. У нас не греческая, а русская вера». На том и «посольству» был конец. Но легат закусил удила. В результате из-под его пера вышла версия, которую поддержал Генрих Штаден (германский шпион, затесавшийся в ряды опричников), добавив в семейный конфликт колорит государственной измены. В итоге она выглядела примерно так: «…царевич, исполненный благородного порыва обратился к отцу с просьбой дать ему войска, чтобы изгнать неприятеля, освободить Псков, восстановить честь России. Иоанн в волнении гнева закричал: «Мятежник! Ты вместе с боярами хочешь свергнуть меня с престола», – и поднял руку. Борис Годунов хотел удержать ее: Царь дал ему несколько ран острым жезлом своим и сильно ударил им царевича в голову. Сей несчастный упал, обливаясь кровью!» Примерно в таком виде история сыноубийства пошла гулять по Европе, не обходя и Россию. Почти 400 лет она разлагала поколение за поколением, отравляя человеческую память ЛОЖЬЮ.

О том, что именно Иван Грозный завоевал Западную часть Сибири, присоединив ее к России, что им основаны Саратов, Самара, Царицын, Уфа и Чебоксары, что именно Иван Грозный стал собирать Земские Соборы, при нем составлен Судебник, а в государстве осуществлены прогрессивные новые реформы, что Иван Грозный известен как талантливый писатель, что, в конце концов, Храм Василия Блаженного на Красной площади построен при Иване Грозном, вспоминали при случае, а то, что он своей рукой убил родного сына, помнили всегда!