Пятая Космическая

– Ну и слава Богу, – Ван Ли взглянул в иллюминатор.

На планете краснели очаги сильных пожаров. Чем они отличались от пожаров на Земле, так это малым количеством дыма. Почему так, Ван Ли не представлял даже примерно. Может, потому, что все здания на планете были построены из специального пластика? Но ведь растительность должна была дымить? Или горели только города? Лишь в одном месте огонь скрывали густые клубы дыма и пыли – в районе заводских кварталов на окраине Бьорна до сих пор шел бой. Именно там и гибли сейчас бойцы дивизии спецназа полицейской армии «Беркут». Туда же направлялись космодесантники Гордеева.

– Господин полковник! – Второй пилот высунулся из рубки. – Проблемы! Нас обнаружили марсианские корабли охранения! Черт знает, как сумели они нас разглядеть, но с корабля-матки поднялись перехватчики. Видите?

– Нет. – Полковник всмотрелся в пылающий диск Ганимеда. Большие корабли марсиан он видел отчетливо, а вот стартовавшие перехватчики никак не мог рассмотреть. – Но все равно мы можем уходить. – Есть! – с явным облегчением выдохнул пилот и снова скрылся в рубке.

Благодаря отличным демпферам, ускорение практически не ощущалось, лишь диск Ганимеда резко отодвинулся за край видимой зоны, а затем наступила темнота – на стекла опустились бронешторки, как и полагается в момент гиперпрыжка.

– Уф-фф! – Стюард утер рукавом лоб. – Пронесло! Может, шампанского, господин полковник?

– Минеральной. – Ван Ли снова обратил взгляд на комп. – Эрг, что у тебя?

– Результат не изменился. Даймонд разрушает все поддающиеся анализу вероятности. Вполне возможно, что за спиной у марсианского правительства стоит безумец, жаждущий войны на уничтожение и гибели всего человечества. Видимо, избранность в сочетании с жестким табу на первые роли в политической иерархии постепенно привела его психику в плачевное состояние... – Комп сделал паузу. – Прошу прощения, хозяин, что формулирую выводы вместо вас.

– Прощаю. – Ван Ли задумчиво потер подбородок. – Были всякие трудности в жизни, справлялись со всеми. И сумасшедших на пути встречалось предостаточно.

– А вот у меня сосед был, пока в психушку не увезли, никто и не думал, что он дурак. – Стюард подал минералку. – Нормальный был вроде, ну, внешне.

– Он не дурак, – покачал головой Ван Ли. – Далеко не дурак, а то, что внешне его безумие незаметно, делает его еще опаснее.

– Да нет, теперь-то он уже неопасный. Он же в «дурке» до сих пор. Или вы о ком?

– О том, кого пока никуда не посадили. – Ван Ли залпом выпил минералку. – И не посадят.

– Почему?

– Кроме меня некому, а я возиться не хочу.

– Пусть гуляет, что ли? А если он маньяк?

– Он и есть маньяк. Нет, погулять ему не удастся. Я ведь только с арестом возиться не хочу, а найду его обязательно.

Ван Ли вернул стаканчик и углубился в совместную работу с умным и даже в чем-то похожим на человека компьютером. Стюард снова на цыпочках удалился восвояси. Матрос не особенно понял, о чем толкует этот головастый полковник, но уловил главное – разведка вычислила какого-то марсианского шпиона-маньяка и теперь ему не жить.

7. Июль 2290 г., Ганимед – орбита Юпитера.

Ганимед сдали. Это можно было сказать с полной уверенностью. Жалкие остатки Спецдивизии полицейской армии «Беркут» не могли ничего изменить. Рейнджеры окружили «беркутов», накрыли тяжелой крышкой и теперь варили на медленном огне. Марсианские генералы решили не рисковать и отказались от решительного штурма территории машиностроительного завода – последнего анклава Федерации на планете. Они просто вывели на прямую наводку танковую бригаду и несколько дивизионов самоходных плазморакетных установок и приказали сровнять заводские корпуса с грунтом. А с воздуха завод атаковали еще две или три эскадрильи авиадестроеров. Выжить в этом огненном котле было почти невозможно, однако «беркуты» умело пользовались этим «почти» и не сдавались. Впрочем, сдаваться им никто и не предлагал. После Лидии марсианский Генштаб разослал в войска короткий и жесткий приказ: «Пленных не брать». Земляне о таком приказе не знали, но понимали, что шансов выжить нет в любом случае. Все, что им оставалось – драться до последнего солдата и патрона.