Пятая луна. Рассказы

– Очень жалко, – вздохнул старик. – Очень он самостоятельный был. Ответственный. Мать даже его слушалась. Настоящий мужик в доме. Он ведь целый месяц, когда мать в больнице лежала, за хозяйством смотрел. Целый месяц на нем и корова, и огород, и сестрёнка младшая, Катенька. А ведь ему восемь только было. А уж варил он, не каждый взрослый сможет. Хочешь щи, хочешь борщ. Все умел. Соседи хотели чем-то помочь, ребенок ведь, так он отказался. Я сам, говорил. Вот назвали его в деревне дядей Мишей. С уважением назвали, по-взрослому.

Я слушал старика, и у меня всё сильнее сжималось сердце. Щемило в груди так, что хоть вой. Вот ведь какая в жизни несправедливость.

– Здравствуйте, – прервал наш разговор детский голос.

– Здравствуй, Катенька, – ласково пропел старик.

– Здравствуйте, дедушка Матвей, – садится девочка на траву, где только что сидел дядя Миша.

Я посмотрел на старика. Тот кивнул на девочку, показывая мне, что это и есть та самая сестрёнка дяди Миши.

– Как мама, не болеет? – ласково спрашивает старик. – Может, помочь чем? Ты скажи, не стесняйся.

– Нет, спасибо, – отвечает девочка, – справляемся. Маме получше уже стало.

– Вот и хорошо. Вот и ладно, – кивает мне старик, чтобы я уходил и не мешал девочке.

– Ну ладно, – направился я к машине, – всего вам хорошего. Поеду я. Дела.

– И я пойду, – зашагал старик по берегу, – побалуюсь с карасиками.

Подойдя к своему автомобилю, я ещё раз взглянул в сторону пруда. На берегу сидели двое – дядя Миша и его сестра Катенька.

Перезагрузка

Николай открыл глаза. Он лежал на холодном полу, усыпанном осколками стекла. Тело ломило какой-то незнакомой, ноющей болью. Боль проходила по телу волнами, то исчезая, то вновь усиливаясь. «Где я? Что со мной? – первое, что пришло в его затуманенную голову. – Ничего не помню. Будто и не жил до этого момента. Даже как меня звать не могу вспомнить».

Николай с трудом поднялся на ноги, упёрся рукой в стену и осмотрелся. Совершенно пустая комната с разбитым окном, где кроме старого, потертого кресла больше ничего не было. Стены выглядели так, будто совсем недавно здесь был пожар. «Кто я? Что я здесь делаю?» Николай, с трудом переставляя ноги, подошёл к окну. То, что он увидел, повергло его в ужас. Незнакомый город смотрел на него пугающими, пустыми глазницами окон. Город был мёртв. Ничего живого вокруг. Ни людей, ни птиц… Ни единой травинки. Только серые дома и ветер, разгоняющий по асфальту с огромными трещинами ржавую пыль. Только теперь Николай почувствовал незнакомый, сладковато-металлический запах. Запах смерти.

Николай брёл по незнакомой улице, никуда не сворачивая. Он боялся заблудиться в пустом, незнакомом городе. Он боялся не найти дорогу назад, в ту самую комнату, в которой он очнулся. Ведь не просто же так он в ней оказался… Должна быть какая-то разгадка. А пока мужчина шёл по мёртвой улице, утопая по щиколотку в ржавой пыли. Ни единой живой души… Даже насекомых нет, не то что людей. Пить… Ни капли воды вокруг. Ну хотя бы глоток ржавой воды. Надо возвращаться…

Николай с трудом поднялся на двенадцатый этаж и, пошатываясь, вошёл в ту самую комнату. Воды он не нашёл и теперь никак не мог проглотить ком в горле.

– Потерпи, не долго осталось, – услышал он мужской голос.

Николай вздрогнул и посмотрел в сторону окна, возле которого на старом кресле расположился человек с безразличием на лице.

– Вы кто? – просипел Николай. – Зачем я здесь?

– Я помогу тебе приобрести новую жизнь, – положил нога на ногу человек. – Кажется, вы так это называете… жизнь.

– Я ничего не помню, – никак не может проглотить ком в горле Николай.

– А ты и не должен ничего помнить… Ты погиб в той жизни. Вернее, планета погибла. Скоро у тебя будет новая жизнь.

– Кто я? Где я жил?

– Нигде ты не жил. Была программа в твоем мозге, которая вышла из строя. Сейчас идёт перезагрузка. Очень скоро ты получишь новую жизнь.

– Ничего не понимаю.

– А зачем тебе что-то понимать. Ты можешь жить вечно в отличие от меня. Садись в своё кресло, – поднялся незнакомец, – садись и отправляйся в свою новую жизнь.

– А что это за город? – послушно присаживается в кресло Николай.

– Твой родной город, – отвечает незнакомец, – только это было очень давно, очень. Ты один из немногих, кто сумел выжить, и теперь твой мозг живёт. Тебя нет, а твой мозг жив.

– Как меня нет? – ощупывает себя Николай.

– Только один процент смог выжить на нашей планете. Теперь этот один процент живёт на Земле, куда ты сейчас и отправишься. Как же я вам завидую.

– Пить, – прошептал Николай, – можно воды?

– Здесь нет воды. Потерпи.

– А вы кто?

– Я тот, кто помогает таким, как ты, загрузить в мозг новую программу… Ты будешь жить, умирать и снова жить на планете Земля, пока она существует. Не станет её, создадим новую программу и новую планету…

– Значит, я сейчас попаду в ненастоящую жизнь?

– Кто знает, где настоящее, там или здесь, – подошёл незнакомец к Николаю…

Николай очнулся от звонкого детского смеха.

– Мама-мама, папа упал.

– А не ты ли мне подставил подножку, – весело хватает Николай в охапку сынишку.