Пятая луна. Рассказы

Теперь к Нине Ивановне каждый день стала приходить эта девушка. Они пили чай и подолгу беседовали. Девушка рассказывала разные случаи из её жизни, о которых Нина Ивановна давно уже забыла. А Нина Ивановна подсказывала девушке, как ей лучше поступить в той или иной ситуации. Теперь Нина Ивановна совсем не скучала. Теперь ей было с кем проводить время. И болезни и бессонница ушли на второй план. Теперь она совсем не включала телевизор и давно уже не брала в руки старые журналы.

– А вчера я познакомилась с Николаем, – говорит девушка. – Как думаешь, я буду с ним счастлива?

– Нет, не будешь. Бросит он тебя, как только ты родишь ребёнка.

– Нет. Я тебе не верю, – говорит девушка. – Он хороший. Он любит меня.

– Ну как же ты не веришь, если ты это я, – улыбается старушка. – Можешь не сомневаться. Бросит и глазом не моргнёт. К Машке Скворцовой он уйдёт. С ней жить будет.

– Так ведь у Машки есть жених! – удивилась девушка.

– Пока есть, но скоро не будет.

– Всё равно не верю. Коля хороший, – загрустила девушка, – он меня любит, и я его.

– Не любит он тебя, – вздыхает старушка, – другое ему от тебя нужно. Хотя ничего теперь не изменишь.

Теперь Нина Ивановна всё реже появлялась на своей любимой лавочке. А вскоре и совсем перестала выходить. Теперь у неё было с кем проводить время. Соседи часто слышат, как старушка с кем-то разговаривает, а бывает, что и смеётся.

Как-то зашла к ней её старая подруга Зоя проведать, как она там, и поинтересоваться, почему она на воздух не выходит. Вот Нина Ивановна и рассказала Зое, с кем она теперь проводит время и как спасается от одиночества.

Чёрная старуха и Фёдор – добрая душа

Любил Фёдор выпить, да он и не скрывал этого. А от кого скрывать-то, коль в деревне его никто трезвым никогда и не видел. Не помнят люди, когда Фёдор трезвым по деревне прошёл. Ну разве только когда в школе учился. Хотя и в те времена его батька лупил как сидорову козу за грешки эти. Ну да ладно. Пусть себе пьёт, если есть где взять. Не об этом сейчас речь. Да и плохого он людям ничего не делал. Хоть и дружил он с зелёным змием, но душа у него была добрая. Ни злого слова от него не услышишь, ни злого взгляда не увидишь. Никакой тебе агрессии против жителей деревни. Наоборот, как махнёт рюмочку, так и идёт по деревне в поисках нуждающихся. Ищет, значит, кому помощь его нужна. А уж коль найдёт кого, то обязательно поможет. Не за просто так, конечно. За рюмочку живительной. Ну, а люди что? Люди не против, коль человек сам помощь свою предлагает. Много-то он не выпьет, а вот руки у Фёдора золотые. Хочешь – трактор тебе починит, хочешь – печку переберёт, а хочешь – и дом новый поднять поможет. Золото, а не мужик, хоть и пьющий.

Жену свою Фёдор старался не обижать. Уж коль выпьет, то делает всё, чтобы она не заметила. То чесночину под язык положит, а то сам пораньше спать уляжется, пока жена с работы не пришла. Ну, а уж если сильно где гульнёт, так лучше у забора где кемарнёт, но домой ни-ни. Чтобы, значит, не расстраивать супругу-то. Только вот трудно её обмануть, коль жена ни разу за двадцать лет трезвым его не видела. Вы мне скажете, куда, мол, она смотрела, когда замуж выходила. А я вам скажу: вот ведь что любовь-то делает.

Как мне рассказал сам Фёдор, случай этот приключился с ним какой-то осенью. Картошка в тот год у всех уродилась, ах, какая. На славу был урожай. Только вот в деревне нашей много бабушек одиноких, и им не под силу было убрать его до дождей. Вот Фёдор и помогал. То в одном огороде поможет, то в другом. Ну, а ему, конечно, за труды его наливали старушки. Бывало, что и домой ходить некогда, суснёт в огороде, а на утро другой старушке помогает.

Ну, в общем, наклюкался как-то Фёдор довольно-таки прилично. Идёт, значит, до дома своего, покачивается от усталости. Солнышко только-только за горизонтом спряталось. Видит, старуха ему навстречу незнакомая. Вся в чёрном старуха.

– Здравствуй, Фёдор, – говорит скрипучим голосом, – а не поможешь ли ты и мне в моём огороде с картошкой управиться? А я тебя отблагодарю.

– Ну а чего не помочь, – говорит, – помогу. Только вот темно уже. Давай завтра с утра.

– С чего это ты взял, что темно? – скрипит старуха. – Светло ведь ещё.

Огляделся Фёдор, удивился. Только что солнышко за горизонт ушло, а теперь в зените самом. Встряхнул Фёдор головой, не поймёт ничего.

– А где же огород-то твой? Я что-то не припомню тебя, бабушка. С какой ты деревни?

– Так ты же стоишь в моём огороде. Неужто напился так, что не видишь?

Снова огляделся Фёдор. Действительно, стоит в огороде незнакомом, картошки столько, что за горизонт ботва уходит. Дом стоит незнакомый в два этажа, никогда его раньше не видел. Да и деревни его и в помине нет.

– Да ты что, бабушка, – ахнул Фёдор, – мне столько картошки и за неделю не выкопать, и за две не справиться.

– Да ты не переживай, голубок. Помогут тебе мои родственники. Их у меня много, только вот ленивые они. Всё подгонять их приходится.