Пятая жизнь

– Полагаю, необходимо завтра же доставить ее на допрос. Я не допускаю мысли, что она также не является ведьмой. Ядовитое семя должно быть искоренено полностью.

Епископ посмотрел на него осоловелым взглядом. Ему было все равно, что произойдет завтра – главное, на сегодня все их богоугодные дела завершены с честью.

– Брат, не обессудь, если я пойду, отдохну, – сказал он, – а завтра мы решим и этот вопрос.

– Во истину, праведные слова. После трудов во имя Господа нам всем положен отдых. Да благословит тебя Господь.

– Аминь, – епископ осенил крестным знамением себя, затем брата-инквизитора и поплелся в свою комнату, чтоб попытаться спокойно проспать хотя бы остаток ночи. Завтрашний день обещал быть не менее напряженным.

Инквизитор убрал остатки пищи и сладко потянулся. Несмотря на то, что время близилось к трем, он все-таки решил заглянуть к Марте. Дела сераля волновали его не меньше, чем выявление виновности ведьм.

Осторожно пройдя по знакомому полутемному коридору, он свернул совсем в другую дверь и оказался, вроде, в ином мире с ковром на полу, тяжелыми шторами и мягкими креслами. На стене висела картина, изображавшая Мадонну с младенцем, но ее не удавалось рассмотреть в темноте. Инквизитор просто знал, что она есть. На ощупь прошел через темную гостиную и тихонько открыл незапертую дверь.

– Марта… – позвал он, – ты здесь?

– Да, Ваша милость, – ответил женский голос так быстро, словно Марта не спала, ожидая хозяина.

– Я ненадолго, – инквизитор нащупал стул, который всегда стоял на одном и том же месте, – хотел узнать, как там наша маленькая Грета? Водила ли ты ее в камеру пыток, как я тебе приказывал?

– Да, Ваша милость. Я водила ее вчера вечером, когда Вы с монсеньером епископом изволили отдыхать.

– А рассказала ли ты ей то, что я велел тебе рассказать?

– Да, Ваша милость. Я сказала ей, что против нее имеются неопровержимые улики, касающиеся ее высказываний, порочащих имя Господа нашего, а также подозрения, касающиеся ее связи с дьяволом. Чтоб достоверно выяснить все обстоятельства дела, она должна быть подвергнута Испытанию. Я показала ей «испанский сапог», инструменты для клеймения каленым железом и «дыбу», рассказав, как все это применяется.

– А что она?

– Она плакала….

– Может, она размазывала слюни по щекам, как делают все ведьмы? – перебил инквизитор строго, – ибо, как сказано в пятнадцатом основании Инструкции: «…коли ты невиновна, пролила бы слезы. Если же ты виновна, то слез не лей».

– Я не знаю доподлинно… – пролепетала Марта, поняв, что сболтнула не то.

– Хорошо, рассказывай дальше.

– Тогда я сказала ей, что Вы своей милостью из уважения к ее семье и жалости к ней самой готовы, если не снять совсем, то задержать приведение в исполнение надлежащего приговора. Она сказала, что готова все отдать в благодарность за эту услугу, но у нее ничего нет, ибо она еще не перешагнула порог совершеннолетия. Тогда я сказала, что кое-что у нее все-таки есть и, если за этим придет господин, спасающий ее от костра, готова ли она отдать ему это ?..

– Надеюсь, она поняла, что речь идет не о лавке ее отца? – усмехнулся инквизитор.

– Ваша милость, – сказала Марта, – завтра, если Вы не будете работать столь усердно, как сегодня, и закончите пораньше, я снова отведу ее в камеру и более подробно расскажу об устройстве машин, даже покажу, как они действуют, не вкладывая, правда, туда человеческих органов. Думаю, после этого она готова будет исполнить все Ваши желания, потому что, в любом случае, они окажутся более приятными, чем противоположный вариант.

– Что значит, «в любом случае»?! – воскликнул инквизитор, – не забывай, Марта, кто ты и кто я! Как ты смеешь подозревать, что я могу совершить с ней нечто непотребное? Или забыла, как тебя собирались высечь на площади за кражу зерна? И кто тебя спас? При желании я могу все вернуть назад…

– Я помню, Ваша милость. Простите, помутнение нашло…

– То-то же, – инквизитор смягчился, – завтра мы закончим пораньше. Можешь отвести ее в камеру и исполнить задуманное, а ближе к полуночи я навещу ее. Надеюсь, она будет уже готова.

– Ваша милость, Агнесс и Катрин ожидают…

– Чего они ожидают?.. – перебил инквизитор, – уж не думаешь ли ты, глупая, что я в обществе этих девиц придаюсь греховным утехам? Я провожу «тихое» дознание и выведываю их потаенное, пока Сатана торжествует, думая, что усыпил мой разум и заставил впасть в грех с прислужницами своими. Я всегда служу Господу нашему, даже когда другим кажется, что я предаюсь греху. В Инструкции сказано – обман, есть оружие Сатаны и его надлежит использовать против него самого!..

– Да, Ваша милость…

– Так вот, Агнесс уже раскрыла свою богомерзкую сущность и поведала, как дьявол являлся к ней в образе юноши с черными волосами и ублажал своими ласками. Хотя она призналась мне наедине и свидетелей тому нет, но согласно третьего основания Инструкции по проведению дознания, я уже сейчас могу зачитать ей приговор. Мне пока некогда с нею заниматься, потому что ересь плодится и множится за стенами сей обители.