Пятая жизнь

…А если не трогать его?.. Взять и быстренько сложить все обратно… Нет, теперь это уже не выход – вот, если б я не нашла его… Юля вынесла пакет на кухню; закурила, тупо глядя на веселую радугу, поперек которой значилась фамилия заказчика и чуть ниже прошлогодняя дата. …Господи, все это длится больше года, а я ни о чем не догадывалась!  – она встряхнула пакет и из него выпали два снимка. То, что они легли изображением вниз, не имело значения, так как слова, написанные на одном из них, не допускали разночтений: «Самому любимому от самой любимой».

Юля бессильно опустилась на стул, с удивлением обнаружив, что все это время в тайне надеялась, то ли на случайность появления ужасного клочка бумаги, то ли на неизвестное ей многообразие русских слов с окончанием «– ую». Она-то, глупая, убеждала себя, что искала подтверждение Пашиной измены, а, оказывается, нет – оказывается, человек до самого конца не желает мириться с поражением, каким бы очевидным оно не выглядело, и сдается лишь когда никаких шансов не остается вовсе. И вот он, апофеоз – теперь у нее нет ни прошлого, ни будущего, а лишь краткий миг совершенно неопределенного настоящего.

Равнодушно, словно страницу старой газеты, Юля перевернула снимок. Почему-то Катя и представлялась ей именно такой – длинноногой блондинкой в мини-юбке; она сидела на невысокой чугунной ограде городского сквера, а за спиной искрились струи фонтана. Снимали, похоже, дерьмовой «мыльницей», поэтому глаза были красными, что придавало лицу какое-то бесовское выражение; причем, ни улыбка, ни симпатичные ямочки на щеках, не могли убить это ощущение.

Второй снимок делали в спальне – Катя, в весьма откровенном купальнике, лежала на животе, дразня фотографа высунутым языком. …А может, не фотографа?  – Юля внимательно разглядывала грудь под тесным лифчиком, плавный изгиб спины и аккуратную круглую попу, казавшуюся голой, – может, она догадывалась, что я найду фотку, и специально решила поиздеваться?..

– Какая ж ты дрянь! – констатировала Юля вслух, но язык соперницы не спрятался в алых губах, грудь не уменьшилась, а попа осталась такой же вызывающе голой.

…А стоило ли их находить? Может, правда, лучше б не вмешиваться в ход событий и оставить все, как есть?.. Хотя что теперь об этом – сослагательного наклонения не имеет не только глобальная история, но и история каждого человека. Жизнь миновала крохотный отрезок, когда у меня был выбор… Юля думала, что найдя неопровержимые улики, разрыдается, но ничего подобного не произошло – она спокойно смотрела на снимки, даже не сравнивая себя с Катей, а изучая «самую любимую» и пытаясь отыскать достойный повод для столь громкого титула. …О чем я?  – ровно бежавшие мысли споткнулась, – надо думать, не о том, почему Пашка выбрал ее, а о том, что делать мне – куда идти, на что жить?.. Я ж ничего из себя не представляю, чтоб выстроить себе другое будущее…