Пятьдесят лет в Российском императорском флоте

Перед уходом я получил от министра шифрованную телеграмму: «Французское правительство отказало нам в уступке территории для угольной станции в Джибути, а потому зайдите туда, но, не вступая в переговоры об уступке, ознакомьтесь с устройством порта, его средств и запасов, а также удобств якорной стоянки на случай захода туда наших судов». Вот так сюрприз!.. Во Франции сменили министерство, и пропали наши надежды на «незамерзающий порт» в открытом океане… Прав был А.А. Бирилев (был Морским министром в 1905–1906 годах), рассказывая нередко в веселой компании анекдот о том, «как рыжий поп при Петре Великом проклял русский флот» и будто по этой причине он в своей дальнейшей истории терпел постоянные невзгоды.

В ПАССАТЕ

15 января я вышел в Аден. В 50 милях от берега я уже получил ровный правильный NO-й пассат силою в 4 балла и вступил под паруса.

Потянулось тихое, безмятежное плавание в пассате: голубое небо с кучевыми облаками, сбитыми к горизонту; на темно-синем фоне безграничного океана ярким лазоревым блеском искрятся синие волны с белыми гребешками; за бортом слабый шелест воды; маленький клипер с гигантским веером белых парусов привычно режет воду океана и лишь на девятом валу чуть заметно качнется, напоминая этим о своем движении. На палубе тихо: матросы небольшими группами расположились по мачтам у своих снастей, и старики объясняют молодым матросам назначение и роль каждой снасти при парусных маневрах; с бака слышатся голоса судовых зверей: то карканье попугаев, развешенных на штагах, то скрипучий писк играющих макак, то возня молодых собак.

С мостика гулко раздаются шаги вахтенного начальника, изредка спокойным уверенным баритоном окликающего свою команду поправить парус или подтянуть какую-нибудь снасть. Кают-компания, спасаясь от духоты, перебралась на полуют, и здесь мирно протекает день этой корабельной семьи. Если время до полдня, то за кают-компанийским столом сидит группа, человек 6–7 офицеров со старшим штурманом во главе, занятая вычислением долготы места по высоте солнца, «пойманного» секстаном сегодня в 9 ч утра. В полдень эти же офицеры пойдут с инструментами «ловить» высоту солнца для вычисления широты места, и в 20 минут 1-го часа они должны представить командиру результаты своих обсерваций. Сверив полученные числа, командир со старшим штурманом наносит на карту место корабля на сегодняшний полдень. Ряд ежедневных таких точек даст тот путь, по которому шел корабль между двумя смежными портами.

Офицеры в кают-компании — кто читает, кто пишет; любители играют в шахматы или в трик-трак (игра в карты на корабле не допускается вовсе), а стоявшие ночные вахты спят в своих каютах. Старший офицер почти весь день проводит наверху, он наблюдает за исправностью рангоута и парусов, чтобы заблаговременно предупредить возможную аварию или поломку при наступлении свежего ветра. В 11 ч утра команда обедает на верхней палубе, а офицеры завтракают в кают-компании; командир — в своей каюте отдельно от офицеров. Время от 12 до 2 ч дается на отдых, все, кроме вахтенных, спят, кто где попало (без раздачи коек). В 2 ч чай команды и офицеров. С 2 ч 30 мин до 5 ч послеобеденные занятия по специальностям со своими специалистами, а мичмана занимаются грамотностью с молодыми матросами. С 5–6 ч общая приборка и чистка корабля. С 6 до 7 ч команда ужинает, офицеры обедают.

Три раза в день вся команда и желающие офицеры принимают душ забортной воды из судовых помп. С 7–8 ч время для различных развлечений на баке: выносятся гармонии и гитары, под их аккомпанемент поются хоровые песни, плясы и устраиваются различные игры. Новобранцы в это время гоняются через салинг и часто на призы.

Любители зверей — дрессировщики занимаются воспитанием своих друзей и часто достигают поразительных результатов, которым позавидовал бы известный Анатолий Дуров. Живя близко между людьми, корабельные звери приручаются очень быстро и между собою живут в дружбе. На крейсере часто играли совместно кошка, поросенок, собака и 2 газели. Только одни макаки ни с кем не умели ладить: эти проказливые обезьянки всем надоели, и поэтому их одних держали на привязи. В 8 ч. вечера после общей молитвы команде раздаются койки. В таком роде протекают дни на парусном корабле при плавании в пассате.

На 10-й день плавания открылся длинный остров Сокотра; вдоль его берега я шел почти целые сутки. Свернув на NW, я вошел в Аденский залив, здесь уже ветер начал пошаливать, отступая от своей правильности; пришлось часто брасопить реи и даже по временам лавировать; наконец он стих, и паруса заполоскали. Разведя пары, я пошел прямо в Аден.