Пятьдесят лет в Российском императорском флоте

Не касаясь первой половины плана, т. е. овладения Босфором, я изложил в записке следующий план отражения прорыва английского флота. Освободившиеся от высаженного десанта транспорты (30–40 штук) становятся в две линии поперек Босфора на якоря с трюмами, заполненными пустыми бочками (для плавучести) и глухо задраенными непроницаемыми переборками, все носами к неприятелю; капитаны и матросы съезжают с транспортов. Этот плавучий забор устанавливается в районе Босфора, обстреливаемом нашей береговой артиллерией, поставленной на Бейкосе, и судами нашей эскадры. Затем за корпусами пустых пароходов (с нашей стороны) спрятано 20–30 небольших миноносок с готовыми минами Уайтхеда. Английский флот, форсируя Босфор и встретя под нашими выстрелами эту живую изгородь, постарается их таранить; передние мателоты неминуемо завязнут своими таранами в корпусах 2-х тонущих пароходов, а задние вынуждены будут остановить свой ход; затем на сильном течении в узком коридоре корабли, без хода и лишенные поворотливости, поплывут лагом, и весь строй собьется в кучу (малая ширина Босфора не позволит английскому флоту идти иначе, чем в строе 2-х кильватерных колонн).

Скрыдловъ,Николай Илларiоновичъ, Вице-Адмиралъ.

Родился 1 апр ля 1844 г., въ служб съ 1860 г, въ чин съ 3 iюля 1900 г., командующимъ яхтою «Никса» въ 1875 и 1877 гг., командиромъ парохода «Корабiя» въ 1879 г., начальникомъ отряда миноносокъ въ 1882 г., командиромъ клипера «Стр локъ» съ 1883 по 1886 г., флагъ-капитаномъ штаба практической эскадры Балтiйскаго моря въ 1886 г., командиромъ фрегата «Дмитрiй Донской» съ 1886 по 1889 г., командиромъ эскадреннаго броненосца «Гангутъ» съ 1889 по 1893 г., и. д. Главнаго Инспектора миннаго д ла съ 1894 по 1898 г., Командующимъ отд льнымъ отрядомъ судовъ Балтiйскаго моря въ 1895 и 1896 гг., Командующимъ отрядомъ судовъ въ Средиземномъ мор въ 1898 и 1899 гг., Начальникомъ эскадры Тихаго океана съ 1900 по 1902 г., Главнымъ Командиромъ Черноморскаго флота и портовъ Чернаго моря въ 1903 и 1904 гг., Командующимъ флотомъ въ Тихомъ океан въ 1904 году.

В это время из-за пароходов выскакивают все 20–30 миноносок и атакуют скученную эскадру. Кроме того, с обоих берегов из привезенных легких аппаратов также выстреливаются мины Уайтхеда. Вся эта картина была изображена на плане Босфора в большом масштабе и даже раскрашена. Представляя проект, я скромно оговорился, что не считаю его непогрешимым, но он имеет больше шансов на успех, нежели старый план с минным заграждением. После долгих обсуждений комиссия решила принять этот проект, но с оговоркой, что морские члены должны секретно поехать в Босфор и на месте изучить берега и фарватер, и вернувшись, представить комиссии результаты своих исследований. Морской министр приказал мне и Кроткову отправиться в Босфор.

Мне был дан заграничный паспорт как штатскому больному туристу, едущему на купальный сезон на Принцевы острова (около Константинополя). В Константинополе осматриваются паспорта только у русских пассажиров, приезжающих на пароходах с Черного моря (генерал Кротков, занятый по своей должности вооружением судов к плаванию, должен был выехать туда же неделю спустя). Пассажиры, прибывающие с западных стран, паспортов не предъявляют. Причем во избежание всяких подозрений со стороны турецких властей, я поехал не из Одессы, а через Триест на пароходе Австрийского Ллойда. Перед отъездом я получил от нашего посла в Турции А. И. Нелидова (бывшего временно в Петербурге) рекомендательное письмо к генеральному консулу Лаговскому для оказания мне всяческого содействия. 15 мая я выехал через Варшаву и Вену в Триест. В купе я познакомился с молодым секретарем (Воскресенский) русской миссии в Египте, едущим в Александрию по тому же маршруту.

В Вене мы пробыли с ним целый день, ожидая вечернего поезда; он уговорил меня ехать через Венецию, где его ожидала знакомая итальянка — артистка Каирской оперы. Я охотно согласился, чтобы воспользоваться удобным случаем повидать этот оригинальный город. В день нашего выезда, 18 мая, на улицах продавались экстренные телеграммы о несчастном побоище на Ходынском поле, где кормили народ после коронации, бывшей 14 мая.

Мы прибыли в Венецию 19 мая, рано утром. Выходя с вокзала, я был удивлен, не слыша городского шума, и, спустившись с его лестницы, мы тут же очутились на гранитной набережной канала с толпившимися на нем черными гондолами. Мы плыли по Canale Grande при тихом всплеске весла стоящего на корме гондольера, любуясь старинными дворцами отжившего свой славный век исторического города. По обе стороны канала спали в летаргическом сне молчаливые палацио мавританского, ренессанса и арабского стилей, многие из них еще хорошо сохранились. У каменных подъездов (пристаней) дворцов торчат из воды фонарные столбы, теперь не нужные с введением электричества. Дворцы, исключая нескольких переделанных в отели, необитаемы; но сохранилась древняя обстановка; сторожа этих молчаливых музеев показывают их туристам за деньги.