Пятьдесят на пятьдесят

Сэмюэл встал на колени и положил руку Джейкобу на грудь.

– Мне правда-правда очень жаль, Джейкоб, – сказал он. Затем, подавив рыдание, нагнулся и поцеловал старшего брата на ночь.

Боже мой, я убил человека. Нельзя убить человека и вот так уехать. К тому же это был коп.

«Но я не знал этого, судья, – Бобби представил себе, как он говорит это в зале суда. – Это была самозащита. Он так сильно меня напугал, что я бросился на него, а потом, когда он вытащил пистолет, разве у меня был выбор?»

У него внутри все сжималось при одной мысли о суде. Они ему не поверят, ни за что не поверят. Но они не видели глаз этого человека. Они не слышали, как отреагировал мальчик на звук его голоса. Все совершенно логично, но звучит смехотворно.

«Невинные люди не убегают, мистер Мартин».

И это тоже правда. Спроси кого хочешь. Правда – мощное оружие, говорят. Она дает человеку свободу.

Да, пока улики подтверждают твой рассказ.

И пока твоей жертвой не окажется коп.

Боже Всемогущий, что же делать?

Счетчик показывал, что бензин почти на нуле, и внимание Бобби привлекла светящаяся вывеска «АМОКО». Он сбросил скорость, включил поворотник и медленно двинулся вдоль ближайшего к шоссе ряда колонок.

Почувствовав изменение скорости, Сьюзен что-то пробормотала, затем откинулась на сиденье. Через минуту она снова спала.

– Хорошо ей, – пробормотал Бобби и осторожно открыл дверцу.

В своем теперешнем состоянии он сомневался, что когда-нибудь сумеет забыться сном. Он прошел между автомобилем и колонкой, по дороге вытаскивая бумажник. Он уже держал в руках кредитную карточку, как вдруг его поразила мысль: если когда и не нужно пользоваться кредиткой карточкой – которую можно легко отследить, – то как раз сейчас. Нужно платить наличными. Он пошарил по карманам, нашел двадцать два доллара, снял заправочный пистолет, нажал на рычаг, но ничего не произошло.

– Сначала надо заплатить, – прозвучал в динамике ломающийся голос подростка.

Бобби направился к невысокому стеклянному зданию минимаркета. Как только он открыл дверь, прыщавый мальчишка за прилавком вскочил на ноги.

– Сколько вы хотите? Ой, с вами все в порядке? Что у вас с лицом?

Очевидно, на внешности Бобби драка отразилась сильнее, чем на самочувствии.

– Наверное, такой от рождения. – Он не собирался ничего объяснять этому парню. – Налейте на двадцать баксов.

Внимание Бобби привлекла картинка на коробке – улыбающийся малыш. Значит, тут и памперсы продаются. Отлично. И вот эти салфетки тоже пригодятся. Он положил отобранное на прилавок и чуть не упал, когда парнишка сказал:

– Вместе с бензином – сорок четыре доллара тридцать семь центов.

– Вот это да, – только и сумел произнести Бобби.

Прыщавый юнец улыбнулся:

– У нас не очень дешево, но другой ближайший магазин в пятидесяти километрах.

– Тогда сделаем так, – сказал Бобби. – Бензина на пятнадцать долларов и подгузники.

Когда он открыл заднюю дверцу, Сьюзен пошевелилась:

– В чем дело?

– Я остановился заправиться и купить кое-что.

Увидев подгузники, Сьюзен улыбнулась.

– Здорово, – пробормотала она, поджала под себя ногу и снова закрыла глаза.

«Эксплорер» поглотил топлива на пятнадцать долларов и не возражал бы против добавки. Бобби сунул заправочный пистолет на место и совсем уже собирался сесть за руль, как вдруг заметил на дальнем конце стоянки телефон-автомат. Это твой шанс, сказал он себе. Шанс сделать верный шаг.

Но что сказать? «Привет, это Роберт Мартин, я только что убил полицейского»?

Нет, не пойдет. По правде говоря, он никому ничего не должен говорить. Возможно, ничего так никогда и не выплывет.

Бобби приближался к телефону, даже не сознавая, что делает. Оставь все как есть, твердил внутренний голос. Поезжай дальше.

Но ведь погиб человек, черт возьми. А с мальчиком что делать?

Он взялся за трубку.

– О'кей, Бобби. Ты сумеешь это сделать, – сказал он вслух. И набрал номер.

Глава 2

Эйприл Симпсон поблагодарила Бога за то, что оказалась в состоянии вести машину и не заснуть по дороге домой. Иногда она боялась, что такая жизнь убьет ее. Восемь часов в «Макдоналдсе», затем еще четыре – уборка офисных помещений в деловой части города. С каждой новой неделей беременности ей требовалось все больше сна, а она не могла себе этого позволить.

Иногда ночью Эйприл лежала в слезах, задаваясь вопросом, как она справится с двумя детьми. Она помнила бесконечные ночи, когда малыш Джастин совсем не спал, только плакал и плакал. Она не была уверена, что у нее хватит сил на двоих.

Впрочем, Эйприл твердо решила оставить ребенка, и все. К черту, что там думает Уильям. Уильям свинья. Он был свиньей всегда, сколько она его знала, и если бы не ночь пьяной страсти, когда был зачат Джастин, она никогда бы за него не вышла.

Эйприл припарковалась на своем обычном месте у «Сосен» и внимательно осмотрелась по сторонам, прежде чем вылезти из крошечного «джио». Маленькая машинка служила символом ее свободы, доказательством того, что она не совсем безнадежна. К тому же это было единственное имущество, которым она самолично владела. Возможно, когда-нибудь эта машинка послужит ей пропуском в другой мир.