Пятьдесят оттенков измены. Я – твой трофей!

— Как самочувствие? — участливо спросила Мила, переводя тему и не желая обманывать.

— Я уже привыкла к этим периодам. Врагу, конечно, не пожелаю испытывать приступы этой сверлящей боли. Только снотворное и спасает. Но, дабы ценить то, что имеешь, порой надо получать хорошую встряску!

Мила с трудом дождалась обеда, надеясь побыстрее увидеться с Алексом. Ее воображение рисовало картины, в которых она — постоянная жительница этого дома. Каждую ночь она проводит в супружеской спальне, в которой, кстати, не помешает сделать ремонт. А еще у них будет огромный лохматый пес, из-за которого они будут иногда ссориться. Она придумает ему какое-нибудь прозвище, например, Алик, и будет путать имена. Алексей Алексеевич сидел за столом в гордом одиночестве, он был задумчив, но в хорошем настроении. Когда появилась Мила, он отметил, что она чудесно выглядит и хитро подмигнул ей. Василий принес французский луковый суп, съев ложку, девушка выпучила глаза, после чего выплюнула жидкость обратно в тарелку — еда была сильно пересолена.

— Что такое? — обеспокоился сидящий рядом Алексей Алексеевич.

— Мне кажется, повар немного перестарался! — недовольно произнесла Мила, понимая, что ей объявлена кулинарная война.

Василий вновь вошел в столовую. Он поставил перед хозяином дома обжаренного цыплёнка табака и на отдельных общих тарелках гарнир — пюре и салат из овощей. Мила внимательно наблюдала за немного нескладными телодвижениями прислужника, заметив, что он пьян.

— Я прошу прощения, Василий, мне кажется, мой суп вы посолили дважды! — произнесла она подчеркнуто вежливо.

— Вам показалось! Я всегда славился скорее недосолом, чем пересолом!

— Что ж, не хочу быть голословной. Возьмите ложку и попробуйте!

— В этом нет необходимости! — разводил руками Василий. Если хотите, я поменяю вам тарелку, но не уверен, что вам снова придется по вкусу мой суп.

— Я настаиваю, чтобы вы попробовали прямо сейчас этот суп! — отчеканила Мила.

Алексей Алексеевич с любопытством наблюдал за этим противоборством, смакуя мясо цыпленка.

— Хорошо! — взмахнул рукой толстяк, и прежде чем отведать испоганенный суп с пафосом выступил: — Но боюсь, что вы ничего никому этим не докажете! Я много лет работаю в этом доме и впервые слышу придирки к качеству подаваемых блюд!

Не хватало только аплодисментов и барабанной дроби. Казалось, время замедлилось. Он не спеша взял ложку, зачерпнул жидкость и отправил ее в рот. Теперь оставалось только проглотить ее и сделать вид, что вкус во всех тарелках одинаков и тогда женщина, разбившая ему сердце, будет выставлена идиоткой и вруньей. Лицо Василия перекосило, он с трудом сдерживал рвотные позывы. Через мгновение он умчался прочь, чтобы не расплескать содержимое желудка прямо на глазах хозяина.

— Я заметил, что в последнее время он не в себе! — произнес Алексей Алексеевич, провожая взглядом мстительное облако, готовое устроить осадки над унитазом.

Желудок Милы заурчал от голода, надежды на то, что ее прилично покормят, совсем не осталось. Она спросила разрешения воспользоваться посудой из шкафа и, взяв тарелку, поспешно положила себе горку пюре и овощей.

— Мила, я вчера оценил послание и могу сказать — прогресс налицо! Ты радуешь меня, и я наблюдаю за твоими устремлениями.

Эта пространная фраза казалось очень бездушной и формальной, словно Алексей Алексеевич хотел сказать что-то другое, но не решался.

— Есть замечательные правила, дополняющие то, о чем я уже говорил: во-первых, ценить, то, что есть. Воспринимать все, что окружает, как должное, и быть благодарным за то, что сыт, обут и обогрет. Во-вторых, желать меняться. Ведь счастье стучится в жизнь того человека, который растет духовно и не замирает на месте. Под лежачий камень вода не течет — это истина. Ну, и, в-третьих, усмирить амбиции! Жадность губит все живое. Я видел много людей, которые занимались саморазрушением, потому что пытались взобраться на вершины, которые им не по зубам.

Мила не понимала, к чему все это было сказано. Алексей Алексеевич словно программировал ее, но для чего? С какой целью? Ответов на эти тревожные вопросы пока не было. Старик словно откликнулся на ее мысли и таинственно произнес:

— Завтра, дорогая моя, я тебе все объясню. Назначаю свидание за завтраком на этом же месте. Надеюсь, Василий будет в хорошем настроении и не пересластит твою кашу! А сегодня обдумай то, что я тебе сказал. Хорошенько обдумай! Подробно!

Мила насторожилась, а хозяин дома, пожелав ей приятного дня, встал из-за стола, намереваясь покинуть гостиную.

— Извините, Алексей Алексеич, а ваш сын… Я думала, он тоже пообедает с нами…

— Сын уехал по делам. Возникли кое-какие проблемы на предприятии, и он решил самостоятельно разобраться в ситуации. Я так рад, что он интересуется делами! И, кстати, отчасти в этом и ваша заслуга!

— Моя? — удивилась девушка.

— Конечно! Я же говорил, что женщина «делает» мужчину, создает его. Ради вас мы совершаем подвиги, меняемся. Богатеем! Хорошего дня!