Пятьдесят оттенков Серого волка, или Шапка Live

Но Волк, лукаво прищурившись, уточнил:

– Что?

– Мне снилось, что я убегаю по лесу и прибегаю к дому, – сказала она. – А там сидят твоя и моя Бабушки, травяные отвары пьют.

– Прикольно, – заметил Волк. – А я перед сном тоже свою Бабушку вспоминал. Подумал: вот будь моя бабушка homo sapiens, уболтал бы ее приехать и попробоваться на роль Бабушки Красной Шапочки. Но у нее уши серые из-под волос выпирают, не очень кинематографично. Но жаль, что актрисы подходящей нет. Зная Льва Львовича, мы с этим кастингом можем застрять всерьез и надолго. Он же перфекционист, ему такая Бабушка нужна, чтобы просто идеал интеллектуализма, и в хомо сапиенсе.

– Как моя, – задумчиво сказала Красная Шапочка.

– Да ну, – отмахнулся Волк. – Ты можешь свою Бабушку представить на съемочной площадке?

– Мою? – развеселилась девушка. – Запросто.

Внутренняя Богиня расправила плечи:

– Эй, Разумей Занудович, – окликнула она своего правильного напарника. – Хорош коптить воздух, там наших бьют, Бабушку недооценивают!

– «Интуиция – это уступка, которую логика делает нетерпению», страница двести сорок семь, – не сталь уточнять автора Разумей. – Действуй, Красная Шапочка!

– Ты мою Бабушку не знаешь! – безапелляционно заявила Оленька Волку. – Она – у-ух! Выглядит так, что ее до сих пор приглашают вКонтакте на свидания, хотя она сидит в соцсетях как консультант-экстрасенс. И моя Бабушка не из семьи каких-то знаменитых дворян, как сейчас модно, а просто необыкновенно интеллигентная, хорошо воспитанная женщина.

– М-да, – немногословно заметил Волк. – Слушай, если ты так в ней уверена, так и пригласи ее на роль.

– Думаешь? – неожиданно в глазах Красной Шапочки полыхнул озорной огонек. – Я тоже об этом подумала!

Она достала мобильник и набрала номер.

– Ба, привет. Ты как там? – спросила Красная Шапочка.

– Привет, солнышко, – ответила Бабушка немного неприветливо. – Как-как, работаю с девушкой. Запущенный случай, от нее ушел жених, причем к ее матери. А что такое большое сбежало из московского зоопарка, что ты сама мне решила позвонить? Или упал метеорит?

Красная Шапочка, как на духу, рассказала Бабушке все – про то, что она снимается в кино, что бюджет урезан и что у них нет актрисы как раз на роль Бабушки, и…

– …И ты сразу про меня вспомнила, – голос Бабушки потеплел. – Ах ты, золотце мое. Какая из меня актриса в мои годы…

– Ну баааааа, – заканючила Оленька. – Ты лучше всех, ты справишься.

– …но, коли моя любимая внучка так просит, почему нет-то? – закончила Бабушка. – Тряхну стариной, я ведь снялась в двух фильмах! Правда, кино тогда было черно-белое. Но уже звуковое!

– Ой, Бабушка! – возрадовалась Красная Шапочка. – Ты просто чудо!

– Ага, восьмой десяток чудо, но заметили это только сейчас, – уточнила Бабушка. – Короче, я сейчас же заказываю такси на завтра.

– Я жду тебя, Ба!

Глава 7. Фиалки в уксусе, или История о том, что все всегда получается не так, как задумано… И слава богу

Красная Шапочка завершила звонок и триумфально глянула на Волка.

– Молодец! – сказал он. – Вот ей-богу, молодец. Я ща позвоню Львовичу, обрадую. И если ты утверждаешь, что твоя бабушка справится…

– Она? Да! – уверила Красная Шапочка.

– Очень надеюсь.

Достав из кармана смартфон в потертом чехле с лейблом Харлей-Дэвидсона, Волк принялся когтем набирать номер, при этом он ухитрился, скорее всего, случайно, включить громкую связь, потому что недовольный голос режиссера разнесся по всей поляне:

– Вовчик? Я, видишь ли, занят немного, ты не мог бы…

Вероятно, Серов-Залесский просто не успел сориентироваться, потому что выпалил:

– Шеф, у меня для вас хорошая новость! Мы нам в проект Бабушку нашли…

– С каких это пор ты стал кастингом заниматься, я тебе вроде не за это плачу, – раздраженно спросил Брюковкин, а затем сделал паузу: – Стоп. Бабушку? Мы? Кто это «мы»?

– Мы с Красной Шапочкой, – похоже, выпад режиссера не подействовал на Волка. – Короче, у нашей Красной Шапочки есть Бабушка, которая…

– Стоп, – повторил режиссер. – У Красной Шапочки? У нашей, что ли?

– Нет, у той, о которой Шарль Перро писал, – ответил Волк, улыбаясь своей фирменной улыбкой, за которую любая компания, выпускающая зубную пасту, душу продала бы, узнай она, что волки тоже чистят зубы по утрам и вечерам. – Конечно, нашей, другой у нас нет… и не надо.

– Она что, рядом с тобой, что ли? – уточнил Брюковкин. – То-то я ей названиваю, а у Ларисы дома никто трубку не берет. А можешь пригласить ее к телефону? Так по ней соскучился, если бы ты знал…

– Не вопрос. – Волк протянул Красной Шапочке трубку.

Смятение от слов режиссера в душе нашей героини перешло из «очень свежего» в «штормовое» и продолжало уверенное движение к отметке «ураган». А еще молчали и Внутренняя Богиня, и Разумей, и это уже было странно, чтобы не сказать – тревожно.

– Лев Львович, я… это, – Красная Шапочка не знала, что сказать. – Вот.