Пятьдесят оттенков страсти. История чувственного перевоплощения

Я кивнула и торжественно пообещала отдать весь материал, как только получу развод и стану полноправной владелицей этой чудесной квартиры.

История моего замужества закончена, аллилуйя! Феликс собрал вещи и уехал. Он даже оставил мне немного денег на первое время. Это была его инициатива! Как-то вечером мне позвонила Вероника и, разрыдавшись в трубку, сообщила, что мерзавец, фамилию которого я до сих пор ношу, и ее тоже бросил. Я корректно уточнила, что меня мерзавец не бросал, решение больше не жить вместе было обоюдным и рациональным, и принято оно было благодаря ее участию в этом деле.

От услужливой Вероники я узнала, что вне поля моего зрения существовала еще одна любовница – нимфетка по имени Лилиана, любящая караоке и дорогие подарки. С моим мужем они спелись во время «соляного» раздора, в то время, пока я жила у мамы, супруг времени даром не терял. Узнав о разводе, это нежное создание как бы случайно забеременело. Факт, что Вероника все это время поддерживала их любовь, тронул меня до глубины души. Я настояла, чтобы она вычеркнула из памяти цифры моего телефона и больше никогда меня не беспокоила. С этим крутым виражом я справилась, отделавшись легкими ссадинами. Теперь предстояло привыкать к статусу свободной женщины и жить дальше!

Глава 12 Прах мечты и незаживающие раны

«Наконец-то я живу для себя», – лгала я себе, не понимая смысла этих слов. Что значит жить для себя?! Но все же без Феликса было комфортно. Будильник больше не тормошил меня в шесть утра, призывая занять место у плиты. Я не раба своего дома, я просто наслаждалась бытием. Пыталась наслаждаться. Иногда бывали постбрачные приступы, с непривычки вскакивала и пыталась бежать на кухню, боясь, что барин останется голоден. Я слишком привыкла заботиться о Феликсе! И по капле выдавливала из себя рабыню. Я дала себе установку: искоренить главный недуг – раболепие! Именно оно делало меня неуверенной в себе, нестабильной и безысходно-одинокой женщиной. Лениво потянувшись, я поморщилась от яркого солнечного луча, хитро пролезшего сквозь тяжелые занавески цвета бордо. Мне срочно нужен план, согласно которому я налажу свое несовершенное существование.

– Зеленый! Цвет спокойствия и умиротворения, – произнесла я вслух, представляя, что Жан меня слышит. Его маска отрицательно качает головой. Я понимаю, что не точна в определении краски настроения.

– И все же зеленый… Но с коричневым оттенком тоски! Как же мне перестать думать о тебе, Жан…

Я активно искала работу. Учитывая, что последние годы я неплохо справлялась лишь с главной и единственной должностью «домохозяйка», мне всюду отказывали. Не брали даже в официантки из-за возрастных ограничений. Синдром «ненужности» вдруг ворвался в мой мир и пронесся по нему ураганом. Отчаяние и страх завладели моей душой, и я растерялась, понимая, что стою перед тяжелой дверью, не представляя как ее открыть.

Сидя в кофейне, я смаковала капучино, мысленно беседуя с собой на предмет того, что жизнь моя не расцветает даже после того, как гнетущая ее часть под названием «Феликс» была аннулирована. Он совсем исчез из моей жизни и никак себя не проявлял, что радовало. Оказавшись на свободе, я не знала, что с ней делать. Ко мне подсела красивая ухоженная женщина, и, назвав меня по имени, весело защебетала о том, как она рада нашей встрече.

– Я прошу прощения, – прервала я ее речевую диарею, – с кем имею честь?

– Ты что?! Мама Чоли! Совсем не признаешь старых… тьфу, омерзительное слово! Давних подруг!

От неожиданности я завизжала – это была часть неразлучной пары «Лелик и Болек»! Дину невозможно было узнать, выглядела она совсем по другому: от безбашенной девчонки в откровенном наряде не осталось и следа, передо мной сидела дама, которая знала себе цену, и уж наверняка не пошла бы с первым встречным мужчиной после пары выпитых рюмок. Я буквально пожирала ее глазами, потому что изменения были глобальные. Выдавали ее манеры – она, как и раньше, размахивала своими маленькими ручками, словно стряхивала воду с кончиков пальцев и ее фирменный смех – немного мультяшный, но очень заводной, так как она, не смеялся никто!

– О, не таращься так, дыру во мне просмотришь! – отмахнулась она и добавила, понизив голос: – Да, я воспользовалась услугами определенной клиники.

– Пластика! – воскликнула я, – Ну, как же я сразу не догадалась?

– И не нужно об этом вопить на весь мир! Нет в этом ничего предосудительного, если люди хотят выглядеть чуточку лучше. Огуречные маски молодость не возвращают!